Триумф и трагедия Алексея Куропаткина
Из цикла Туркестанские генерал-губернаторы
Военный министр
Осенью 1897 года, 75-летний военный министр Ванновский попросил у Николая II разрешения выйти в отставку. Некоторые считали генерала Обручева идеальным кандидатом на этот пост, но император, по всей вероятности, хотел видеть на этой должности более молодого человека, тем более, что к этому времени Куропаткин был любимцем монарха. Сыграла свою роль и закрепившаяся за Алексеем Николаевичем репутация боевого генерала, сослуживца Скобелева. По словам Витте, “если бы в то время подвергнуть баллотировке вопрос, кого назначить военным министром, то большинство высказалось бы за Куропаткина”. В канун Рождества 1897 года Николай II вызвал генерала Куропаткина в Царское Село и сообщил ему о новом назначении. “Служите правдою. Надейтесь на Бога и верьте в моё к вам доверие”, – приказал император своему новому министру”.
И в январских номерах российских газет и журналах 1898 года появилось сообщение: “Высочайшим указом 1-го января вместо уволенного по болезни генерал-адъютанта П. С. Ванновского главой военного министерства назначен генерал-лейтенант А. Н. Куропаткин, занимавший до этих пор трудный и ответственный пост начальника Закаспийской области. Генерал А. Н. Куропаткин давно уже пользуется славой выдающегося администратора и глубокого знатока военного дела, изученного им и в теории, и на практике в целом ряде походов, увенчавших его боевой славой”.
4 января 1898 года в залах Канцелярии Военного министерства были собраны начальники главных управлений, их помощники и начальники отделений. До двух часов их обходил, прощаясь, Ванновский, а затем с ними знакомился Куропаткин. Интересную характеристику дал уходящему министру и времени его правления, тогдашний начальник Канцелярии, впоследствии также военный министр А. Ф. Редигер: “это был человек честный, твердый, требовательный, но добрый, сам усердный служака. Отдавая должное его личным качествам, я всё же должен сказать, что его почти семнадцатилетнее управление Военным министерством было пагубно для нашей армии, так как он дал устареть всему командному составу армии и этим подготовил наши неудачи в японскую, да и в нынешнюю отечественную войну (имеется в виду Первая мировая война, В. Ф.). Затормозив движение по службе и допуская его только по определенным линиям, Ванновский лишил армию всякой возможности иметь талантливых и энергичных вождей, а посредственность стала общим правилом”.
Таким образом на плечи Куропаткина легла тяжёлая задача по реформированию возглавляемого им министерства и всего военного хозяйства Российской империи.
Алексей Николаевич не стал перечёркивать всё, что было сделано до него. Многие начинания своих предшественников он продолжил и завершил, одновременно пытаясь, насколько позволяли обстоятельства, провести в жизнь собственные планы модернизации вооруженных сил России. И многое ему удалось. В частности, при военном министре Куропаткине было улучшено положение офицеров, увеличен военный бюджет, солдаты в обязательном порядке обучались грамоте. В первый же год деятельности Алексея Николаевича на высоком посту, в армии были введены военно-полевые кухни — до этого еда в походных условиях готовилась на костре в котлах, перевозившихся в обозе. При Куропаткине Военное министерство занялось улучшением быта армии, увеличением ее мобилизационной готовности, переустройством некоторых органов управления, развитием материальной части, в пределах, отпущенных на это средства. Увеличены сроки прикомандирования офицеров генерального штаба к строевым частям.
Было закончено перевооружение ручным огнестрельным оружием и укомплектование полевой артиллерии 76-мм скорострельными пушками, началось испытание пулеметов и сформированы первые пулеметные роты, продолжались работы по постепенному снабжению новыми образцами крепостной и осадной артиллерии.
Для поднятия общего уровня образования офицерского корпуса двухлетний курс юнкерского училища преобразован в трехлетний. Открыто семь новых кадетских корпусов, учреждены курсы для подготовки офицеров-воспитателей для кадетских корпусов.
Новый военный министр понимал, что без поддержки членов императорской фамилии его усилия по укреплению армии обречены на неудачу. И он делает блестящий стратегический ход – в личном разговоре, ненавязчиво подсказывает Николаю II идею возрождения вековой традиции курирования военно-учебных заведений членами императорской фамилии. Идею император одобрил и 4 марта 1900 года Приказом по военному ведомству главным начальником военно-учебных заведений Российской империи, “отцом кадет”, назначается великий князь Константин Константинович Романов – внук императора Николая I, племянник императора Александра II, двоюродный брат императора Александра III, двоюродный дядя Николая II. В 1900 году его старшие сыновья Иоанн и Гавриил поступают в кадетские корпуса.
Это был замечательный выбор. Великий князь Константин Константинович не только один из самых влиятельных членов царской семьи, человек высочайшего интеллекта и образованности, пользующийся непререкаемым моральным авторитетом, признанный поэт, печатающийся под псевдонимом К.Р., известный и разносторонний учёный, президент Санкт-Петербургской императорской академии наук. Добавим от себя, что Константин Константинович, родной брат “ташкентского изгнанника”, Великого князя Николая Константиновича.
Таким образом с этим назначением военный министр за военно-учебные заведения мог быть совершенно спокоен. И надо сказать, Константин Константинович Романов весьма ответственно отнёсся к своим новым обязанностям. Он объехал все вверенные ему учебные заведения. Итогом этой поездки стал приказ, в котором Великий князь определил задачи военного воспитания заявив следующее: “Закрытое заведение обязано, по мере нравственного роста своих воспитанников, постепенно поднимать в них сознание их человеческого достоинства и бережно устранять всё то, что может унизить или оскорбить это достоинство. Только при этом условии воспитанники старших классов могут стать тем, чем они должны быть, — цветом и гордостью своих заведений, друзьями своих воспитателей и разумными направителями общественного мнения всей массы воспитанников в добрую сторону”.
Но, первое, что сделал А. Н. Куропаткин при вступлении в должность, провёл настоящее научное исследование, сделав военно-исторический обзор и сравнительный и статистический анализ деятельности русской армии. К этому вопросу он подошёл как настоящий исследователь. Используя новейшие научные методы и подходы. военный министр рассмотрел основные цели и задачи, преследуемые в 1700–1900 гг., сделал военно-стратегический обзор границ России и оценил силы России и ее противников на возможных театрах военных действий. Выводы из этого исследования Куропаткин изложил во Всеподданнейшем докладе 14 марта 1900 г. В нём, опираясь на полученные данные, он сделал прогнозы в военном и экономическом отношении и выдвинул предложения по дальнейшему усилению русской армии и её боевой готовности в краткосрочной и долгосрочной перспективах. В своём докладе военный министр выделял две главенствующие задачи: охрана целостности границ и поддержание силой оружия внутреннего спокойствия на окраинах России. Относительно границ он пришел к выводу о том, что России невыгодно вступать в вооруженную борьбу с целью их изменения.
Также, делался акцент на огромном значении господства России на Черном море, особенно в случае войны с Турцией. Через весь доклад проходила идея о том, что разрабатываемая программа – не захватническая, а основанная на принципе целесообразности (с целью обеспечения прочного и длительного мира). Эта работа явилась отличным источником, содержащим статистические данные, и показывал, что А.Н. Куропаткин по прошествии одного года не следовал слепо стратегии, принятой его предшественниками, а подверг глубокому всестороннему анализу военное положение России и граничащих с нею государств, проясняя и обосновывая военные цели и задачи.
И ещё одно историческое деяние можно смело записать в список выдающихся дел военного министра Куропаткина. Это создание органа российской контрразведки входящей в структуру Генерального штаба. О необходимости такого органа Алексей Николаевич задумывался давно. И став министром он инициирует разработку этой идеи специалистами Генерального штаба. Главной задачей создаваемого ведомства должна была стать охрана военной тайны от иностранных военных атташе как главных центров шпионажа на территории России. Последней каплей, переполнившей чашу необходимости появления в России контрразведки, послужило задержание и арест старшего адъютанта штаба округа подполковника А. Н. Гримм, который являлся агентом разведок двух враждебных России соседних государств. Как выяснило следствие Гримм сам предложил свои услуги германской и австрийской разведкам. Причина стара как мир – желание красивой жизни.
На балы, салоны, шикарные рестораны, содержание законной жены и любовницы Серафимы Бергстрём уходило всё офицерское жалованье. Как спел десятилетия спустя Высоцкий – “меры в женщинах и зелье он не знал и не хотел”. Гримм постепенно увязал в долгах и пытаясь заткнуть финансовые дыры стал играл в карты, делал крупные ставки на скачках, покупал в больших количествах лотерейные билеты и к 1896 году стал гол, как сокол. Решив что-то предпринять, дабы залатать прорехи в бюджете он не придумал ничего более лучшего, чем предательство. По служебному положению он имел доступ к секретным документам, которые с удовольствием купила бы любая иностранная разведка, тем более Австрия и Германия.
Шесть лет продолжалась изменническая деятельность Гримма. Русская разведка, благодаря своему агенту в Вене, стала вести шпиона с 1900 года и наконец он был арестован. Следствие проводилось под личным контролем военного министра А. Н. Куропаткина. Оно вскрыло серьезный ущерб, нанесенный деятельностью предателя русской армии. Документы, переправленные им в Вену и Берлин, содержали важную секретную информацию об организации и мобилизационных способностях русской армии. Успешной работе шпиона во многом способствовал плохой контроль за хранением секретных документов. Частным определением военного министра начальнику Штаба Варшавского военного округа предлагалось навести здесь порядок.
Приговор суда был суров, но справедлив: изменник лишался воинского звания, дворянского достоинства, чинов, орденов и медалей, и всех прав состояния, исключался из военной службы и ссылался в каторжные работы на 12 лет “с законными последствиями сего наказания”.
Это громкое дело, потрясшее всю Россию, ускорило обращение А. Н. Куропаткина к императору с предложением об образовании в рамках военного ведомства особого “разведочного отделения”. В докладной военного министра говорилось: “Деятельность сего органа должна заключаться в установлении негласного надзора за обыкновенными путями тайной военной разведки, имеющими исходной точкой иностранных военных агентов, конечными пунктами — лиц, состоящих на нашей государственной службе и занимающихся преступною деятельностью, и связующими звеньями между ними — иногда целый ряд агентов, посредников в передаче сведений…”. Император недолго размышлял над этим предложением. Принимая во внимание не только авторитет и профессионализм Куропаткина, но и его успешный опыт разведчика, 2 февраля 1903 года на докладной записке синим карандашом Николай II написал — «Согласен». Этот день можно считать днем рождения русской военной контрразведки, а Куропаткина отцом основателем этого важного ведомства.
Первым начальником “разведочного отделения” стал Владимир Николаевич Лавров. В архивах сохранился приказ о его назначении за № 63 от 4 июня 1903 года. Перед назначением на новую должность ротмистр Лавров был начальником секретной полиции в Тифлисе и имел репутацию одного из наиболее успешных представителей службы сыска.
Владимир Николаевич своё дело знал отменно. Уже в год создания службы в разработку были взяты германская, австро-венгерская и японская резидентуры противника. Через год разоблачен агент японской разведки штаб-офицер по особым поручениям при Главном интенданте ротмистр Ивков. В 1910 году пресечена шпионская деятельность агента австро-венгерской разведки барона Унгерн-Штернберга, а его «оператор», военный атташе Австро-Венгрии Степанноки, был выдворен из России.
Но, это будет ещё впереди, а пока Алексей Николаевич только приступил к своим обязанностям, а через год на африканском континенте произошли события, приковавшие пристальное внимание военного министра и Генерального штаба.
Продолжение следует
На заставке: Военный министр А. Н. Куропаткин в своём рабочем кабинете. Фото неустановленного мастера
Владимир Фетисов
