В марте 1866 года “Лев Ташкента”, Черняев, был отстранён от управления Туркестанской областью и командования войсками и вернулся в Петербург, на его место назначается Главного штаба генерал-майор Д. И. Романовский. Именно под его началом продолжилась боевая деятельность нашего героя: рекогносцировка урочища Мурза-Рабат, сражение при Ирджаре, взятие Ходжента, Ура-Тепе и Джизака – этапы славного пути артиллериста Иванова в войне с бухарцами. За эти бои он был награждён орденами св. Владимира 4-й степени с мечами и бантом, св. Станислава 2-й степени с мечами и золотой саблей с надписью: “За храбрость”. Беззаветная отвага и незаурядный талант командира способствовали быстрой карьере офицера и в августе 1868 года Иванов прикрепляет к плечам капитанские погоны.
А Петербург долго не мог решить, что же ему делать с Ташкентом. Князь Горчаков, возглавлявший министерство иностранных дел, был в ярости и требовал судить Черняева за самоуправство. Однако, император Александр II, напротив, на донесении о взятии Ташкента написал: «Славное дело!» А вскоре в Оренбург пришла телеграмма от военного министра Милютина: «Государь Император, прочитав донесение № 2306 о взятии Ташкента, пожаловал генералу Черняеву золотую саблю с бриллиантами, начальникам повелел объявить благоволение, а нижним чинам выдать по два рубля, а не по одному, как сказано в телеграмме № 4; о награждении всех отличившихся ожидается представление».
Весьма недовольны были и британцы, что неудивительно: 19 июня английский посол Эндрю Бьюканан, попросил о немедленной аудиенции с российским министром иностранных дел, где потребовал объяснить случившееся. Горчаков поспешил успокоить посла, заявив, что Ташкент не будет включён в состав России. Черняев был, якобы, вынужден овладеть городом, чтобы оградить его от захвата бухарцами и таким образом защитить его независимость. Однако, российский министр иностранных дел либо лукавил, опуская перед англичанами дымовую дипломатическую завесу, либо не был посвящён в дальнейшие планы императора, — через 14 месяцев после завоевания, крупнейший город Средней Азии всё-таки стал частью Российского государства. А ещё через некоторое время, 11 июля 1867 года, специальным царским указом было образовано Туркестанское генерал-губернаторство с центром в Ташкенте и Туркестанский военный округ, в который вошли 12 линейных и один стрелковый батальон.
Первым генерал-губернатором вновь присоединённого края, становится 49-летний генерал-адъютант Константин Петрович фон Кауфман, наделённый самыми широкими полномочиями, с правом вести войны и заключать мирные договоры с соседними странами. И уже под командованием первого туркестанского генерал-губернатора проходит дальнейшая боевая и военно-административная деятельность Иванова.
Он принимает участие в сражениях под Самаркандом, Катта-Курганом и на Зерабулакских высотах. Во время этих походов Николай близко сходится с Александром Константиновичем Абрамовым, и когда после занятия в 1868 году Самарканда Абрамов назначается начальником вновь образованного Зеравшанского округа, то правителем своей канцелярии он, приглашает Н. А. Иванова.
Несмотря на мирное, несколько бюрократическое название должности – правитель канцелярии, — она подразумевала собой и военную составляющую. Так, под началом Абрамова, Иванов участвует в Каршинском походе, когда сын бухарского эмира Абдул-Малик поднял мятеж против своего отца, обвинив того, — за заключённый мир с русскими, — в предательстве, занял Карши и провозгласил себя эмиром.
Справится сам с мятежным сыном правитель Бухары не смог и обратился за помощью к Кауфману, который отправляет в Карши отряд Абрамова. Русские без боя заняли город и передали его обратно эмиру Музаффар-хану.
Весной 1870 года, туркестанский генерал-губернатор распорядился отправить в за-равшанские горные области, где располагались мелкие бекства: Матча, Фальгар, Фан и другие, два отряда: один из Самарканда под начальством генерал-майора Абрамова, — в составе которого находился капитан Иванов, — другой из Ура-Тюбе во главе, с полковником А. Р. Деннетом. Дело в том, что правители этих небольших селений не признавали ни власть Бухары, ни власть Ташкента. 25 апреля отряд Абрамова выступил из Самарканда и, пройдя более 200 километров вверх по Зеравшану, соединился с отрядом Деннета в селении Обурдан. Узнав о приближении русских, матчинский бек бежал. Русский объединённый отряд, двинувшись дальше на север, настиг противника и 9 июля 1870 года разгромил его у северного выхода перевала Янги-Сабах.
Один за другим сдавались и другие владетели этого края. В течение двух месяцев горный зарафшанский район был завоеван, и его свободолюбивые жители отныне стали считаться русскими подданными. В том же 1870 году новые земли были включены в состав Зеравшанского округа под названием «Зерафшанские горные Тюмени».
Надо сказать, что кроме военной цели перед экспедицией ставились и научные задачи. В походе принимали участие выдающиеся исследователи-натуралисты: супруги Алексей и Ольга Федченко, собравшие богатейшие ботаническую и зоологическую коллекции, горный инженер Д. К. Мышенков, ориенталист А. Л. Кун и капитан А. Д. Гребёнкин. Топографические работы были возложены на А. М. Скасси и Н. П. Старцева, нанёсшие на карту все верхнее течение реки Зеравшан и точные контуры двух хребтов, «обнимающих» реку, — Туркестанского и Зеравшанского. Особый отряд (под начальством А. Р. Деннета, с прикомандированным капитаном Соболевым), прошёл вверх по леднику и поднялся на перевал Матч-Ходжент, проведя барометрические и астрономические наблюдения. Были обследованы территории по рекам Ягноб и Фан-Дарья, у озера Искандеркуль, по названию которого вся экспедиция стала называться Искандеркульской.
Именно во время этого похода Иванов осознал важность научных исследований неизведанного тогда ещё края и в дальнейшей своей деятельности уделял этому направлению много своих сил и энергии.
Тем же летом до Абрамова дошла информация, что в Шахрисабзе нашёл убежище некий Айдар-ходжа, который со своими сторонниками совершал набеги на границы Зеравшанского округа. Абрамов потребовал выдачи преступника, но получив отказ, принимает решение решить вопрос военным путём. 11 августа экспедиционный отряд подошёл к стенам города Китаб и осадил его. На следующий день началась осада. 14 августа, русские пушки, под командованием нашего героя пробили в городской стене брешь и начался штурм. После ожесточенных уличных боев город был взят. После этого, желая подчеркнуть, что данный поход направлен только против мятежников, Абрамов передал управление Шахрисабзским оазисом посланцам эмира. Это был щедрый жест, и тот, после этой очередной демонстрации силы и мощи русской армии, понял его и оценил.
А наш герой за штурм города Китаба награждается орденом св. Анны 2-й степени с мечами.
Пять лет, — с 1868 по 1873 год, прослужил Иванов начальником канцелярии при генерале Абрамове, изучив за это время язык и быт местных жителей, и заслужив к концу службы чин подполковника.
К этому времени все политические и экономические вопросы между Ташкентом с одной стороны и Кокандом и Бухарой, с другой стороны были решены подписанием мирных договоров. Оставался лишь один беспокойный сосед, вызывавший беспокойство Петербурга и туркестанского генерал-губернатора – хивинский хан. Тот, на все предложения Кауфмана заключить взаимовыгодный договор, отвечал с неприкрытой дерзостью. Столь неуважительное поведение властителя Хивы объяснялось просто — Хорезмский оазис был отделён от российских владений сотнями километров непроходимых пустынь, и предыдущие попытки наказать Хиву за бесчинства на торговых путях и угон в рабство подданных России и Персии заканчивались неудачей.
И Кауфман окончательно склонился к военному решению хивинского вопроса. Петербург, однако, был более осторожен. Директор Азиатского департамента МИДа России П. Н. Стремоухов, в письме к туркестанскому генерал-губернатору подчёркивал: ”я полагал бы вооружиться терпением и дать обстоятельствам более обрисоваться, но ни в каком случае не думать о походе на Хиву и покуда не начинать с нею дипломатических сношений. Я убежден, что неминуемо, рано или поздно, хан пришлет к вам посольство для объяснений”.
В конце концов, лопнуло терпение и Петербурга, и Константин Петрович получает карт-бланш на овладение Хивой.
В начале декабря 1872 года, в Петербурге состоялось Особое совещание, в котором приняли участие руководители министерств, Оренбургский и Туркестанский генерал-губернаторы, наместник Кавказа и Александр II. В результате план Хивинской экспедиции был Императором утверждён. Напутствуя Кауфмана, на которого было возложено командование, Александр II сказал:” Возьми мне Хиву, Константин Петрович”.
Начинается подготовка к походу и Кауфман, “обладавший способностью быстро распознавать людей”, формируя свой штаб в первую очередь зачисляет в него подполковника Иванова, которого достаточно, — и с самой лучшей стороны, — узнал за время его службы.
В.ФЕТИСОВ
Продолжение следует
На заставке: Регистан. Главная площадь Самарканда. Рисунок Ольги Федченко
