Близится знаменательная дата – столетний юбилей выдающегося государственного деятеля Ш.Р. Рашидова. В слове «выдающийся» нет преувеличения. Более того, я уверен, что если бы таких людей, как Рашидов, было большинство в советском руководстве, то СССР бы не распался.
Собственно, именно поэтому таких деятелей и дискредитировали – чтобы легче было разваливать советский проект. Это я понял давно, и это же попытался высказать в своей книге «Коррупция в Политбюро. Дело «красного узбека» (2010). Чтобы стало понятно, О ЧЕМ ИМЕННО идет речь, попытаюсь объяснить это более подробно.
Начиналось все для Рашидова вроде бы неплохо. В марте 1959 года он возглавил Компартию Узбекистана, а два с половиной года спустя его уже сделали кандидатом в члены высшего кремлевского ареопага – Президиума ЦК КПСС. Еще спустя полгода он был выбран лично Хрущевым в качестве посланца Кремля в секретной операции по доставке советских межконтинентальных ракет на Кубу («Карибский кризис»). Все эти факты вполне выстраивались в определенную линию, которая могла в обозримом будущем сделать Рашидова полноправным членом Политбюро. Однако не сложилось, причем, заметим, ни при Хрущеве, ни даже при Брежневе, который числил Рашидова если не своим другом (в отличие от казахстанского руководителя Д. Кунаева), то во всяком случае своим близким соратником. В чем же дело – что стало препятствием для Рашидова? И здесь следует внимательно присмотреться к событиям октября 1961 года, когда в Москве проходил ХХII съезд КПСС, на котором было принято решение о перезахоронении тела И.В. Сталина.
Несмотря на то, что решение по этому вопросу было коллективным (поддержано съездом), принималось оно вовсе не гладко. Известно, что ГЛАВНЫМ инициатором этого мероприятия был Хрущев, который тем самым продолжал начатую им же линию ХХ съезда партии (1956), где по личности Сталина был нанесен ПЕРВЫЙ удар. Однако, чтобы выдать это решение за коллективное, Хрущеву требовалось заручиться поддержкой низовых партийных структур. В итоге на ХХII съезде с инициативой перезахоронить Сталина выступили партийные организации из Ленинграда, Москвы, Грузии, Украины, Казахстана, Алтайского края, Саратовской области и др. А вот представители Средней Азии отнеслись к этому совершенно иначе. И закоперщиками здесь были узбеки, а именно их партийный лидер Нуритдин Мухитдинов (член Президиума ЦК КПСС, Секретарь ЦК КПСС в 1957–1961 годах). Именно он в процессе обсуждения этого вопроса на узком совещении в Кремле взялся апеллировать не к идеологическим догмам, а к РЕЛИГИОЗНО-МЕТАФИЗИЧЕСКИМ нормам морали – пытался разбудить в Хрущеве и Ко не что иное, как ЗОВ ПРЕДКОВ.
Вот как это выглядело в описании самого Н. Мухитдинова:
«– Никита Сергеевич, его поместили в Мавзолей по решению ЦК, Президиума Верховного Совета и Совета Министров, – осмелился я (Мухитдинов. – Ф.Р.) заговорить первым.
– Всем это известно, зачем повторять? – перебил меня Козлов.
– Вряд ли народ хорошо воспримет, если мы так отнесемся к останкам покойного. У нас на Востоке, у мусульман, это большой грех – тревожить тело умершего, – продолжал я.
– Не навязывай нам на съезде свои мусульманские обычаи, – оборвал меня Микоян…»
Последние слова принадлежат человеку, который сам был нацменом-армянином. Но ведь в Армении ТОЖЕ НЕ ПРИНЯТО тревожить прах усопших. Но все дело в том, что Микоян давно превратился в КОММЕРСАНТА или ТОРГАША (недаром много десятилетий (!) возглавлял торговые министерства: министерство внутренней, а также внешней торговли) и утратил связь со своими духовными корнями. А вот Мухитдинов, как видно, не утратил, говоря не только от себя лично, но и от лица всех своих соплеменников и единоверцев.
Именно ТАКОЙ ПОДХОД и напугал кремлевских небожителей. Многие из них, как и Микоян, уже давно утратили метафизическую связь со своими предками, поэтому не боялись кощунствовать и над телом усопшего Сталина (а также попутно затевать и самую мощную антирелигиозную кампанию). А те же узбеки боялись. На их памяти не столь давно уже был подобный прецедент. Имеются в виду события, связанные с вскрытием гробницы Амира Тимура в Самарканде в июне 1941 года. На следующий день после этого началась Великая Отечественная война. И хотя она началась бы в любом случае, однако для узбеков с тех пор эти два события стали неотделимы друг от друга. Кстати, спустя год после перезахоронения Сталина мир едва не был ввергнут в ядерную войну – вспомним «Карибский кризис» (а перед этим был еще и расстрелянный Новочеркасск). Может быть, это, конечно, и случайности, но определенные мысли в голову все равно приходят.
После демарша узбеков на ХХII съезде из Президиума ЦК КПСС был ВЫВЕДЕН их представитель – тот самый Нуритдин Мухитдинов. После чего больше НИ ОДИН узбек так и не сможет войти в высший партийный ареопаг на правах его ПОЛНОПРАВНОГО члена. В итоге вместо Мухитдинова наверх будет поднят его земляк Шараф Рашидов, но это уже будет не САМЫЙ ВЕРХ, а всего лишь «предбанник» – он целых 22 года (ЕДИНСТВЕННЫЙ случай в советской истории!) проходит в кандидатах в члены Политбюро. Его вечное кандидатство, судя по всему, было вызвано боязнью московских правителей иметь в Политбюро (и, значит, давать ему право РЕШАЮЩЕГО голоса) человека, который к вопросам политики подходил бы с точки зрения РЕЛИГИОЗНО-МЕТАФИЗИЧЕСКОЙ. Он был бы постоянным укором этим людям, будя в них зов предков своими выступлениями. Ведь Рашидов был не обычный руководитель, а ПРОСВЕЩЕННЫЙ – бывший учитель истории (!), энциклопедист, а еще и писатель.
Кстати, тело самого Рашидова после его смерти тоже потревожат по ПРЯМОМУ УКАЗАНИЮ из Москвы. И ничем хорошим, как для Узбекистана, так и для всей страны, это в итоге не закончится.
Между тем демарш узбеков и остальных представителей Средней Азии окончательно убедил Хрущева в том, что с этим регионом надо делать что-то радикальное. Впрочем, как и с Закавказьем – родиной Сталина. И в голову Никиты Сергеевича пришла идея, которая была озвучена спустя два (!) месяца после закрытия ХХII съезда КПСС – в декабре 1961 года. Озвучил ее весьма авторитетный в СССР журнал «Советское государство и право».
Цитирую:
«В настоящее время вопрос о национальных взаимоотношениях в СССР имеет лишь прямо коммунистическую постановку – достижение всестороннего единства советских наций с конечной перспективой их полного слияния… если раньше степень федерирования, характер национальной государственности, юридическое содержание национально-государственных границ имели значение гаранта национальной свободы, то теперь они по существу не имеют больше такого смысла… Уже сейчас можно с уверенностью сказать, что с этой стороны национальная государственность и федерация в целом выполнили свою историческую миссию».
То есть речь шла о скорой ликвидации и преобразовании союзных республик в административно-экономические регионы, когда у союзных республик должен был исчезнуть их национально-государственный статус. И в первую очередь под эту «гребенку» должны были попасть среднеазиатские республики, для чего вскоре и будет создано Среднеазиатское бюро ЦК КПСС (1962). Причем заметим, что вслед за ним будет создано и Закавказское бюро (1963). А вот Прибалтийского бюро так и не создадут. Из чего можно сделать вывод, что под ликвидаторскую «гребенку» должны были попасть именно Средняя Азия и Закавказье.
Среднеазиатское бюро ЦК КПСС было создано не только с целью ликвидации среднеазиатских республик, но и с целью держать их элиту под колпаком, лишив тамошних руководителей весомых полномочий. Каким образом? В состав бюро вошли четыре национала – первые секретари центральных комитетов республик (Узбекистан, Таджикистан, Киргизия, Туркмения) и пять русских чиновников: председатель Среднеазиатского совнархоза, начальник главного управления по ирригации, начальник Среднеазиатского управления по хлопководству, управляющий Среднеазстроем и сам председатель бюро ЦК КПСС. Причем последний был партийцем средней руки (секретарь одного из московских райкомов Ломоносов), которому отныне должен был ПОДЧИНЯТЬСЯ не кто-нибудь, а кандидат в члены Президиума ЦК КПСС (Рашидов). То есть союзные республики, находящиеся по Конституции между собой и Москвой в прямой федеративной связи, к тому же, согласно той же Конституции, «суверенные» в осуществлении власти в пределах своей территории, были лишены своих, пусть даже бумажных, но все же конституционных прав и поставлены под надзор московского наместника с чрезвычайными правами.
После смещения Хрущева все его подобные инициативы будут названы волюнтаристскими и отменены. Упразднят и оба бюро – Среднеазиатское и Закавказское. Но на судьбе Шарафа Рашидова это нисколько не отразится – он так и не станет полноправным членом Политбюро. Не станет им и руководитель Грузии Василий Мжаванадзе, который был избран кандидатом в члены высшего ареопага одновременно с Рашидовым – в октябре 1961 года. Но там другая история – Мжаванадзе раньше времени отправят в отставку. Однако его преемник – молодой и амбициозный Эдуард Шеварднадзе – достаточно быстро преодолеет путь от кандидата в члены Политбюро до его полноправного члена. А Рашидов так и будет сидеть в «предбаннике». Ведь в Кремле отлично помнили ПРИЧИНУ демарша узбеков на ХХII съезде и по-прежнему не хотели включать в свои ряды деятеля из разряда ПРОСВЕЩЕННЫХ. Им удобнее было иметь рядом с собой КОММУНИСТА-КОММЕРСАНТА, тесно спаявшегося с цеховиками, – Шеварднадзе. Чем это в итоге закончится, мы хорошо знаем.
Именно в Грузии в 1983 году снимут фильм «Покаяние» (режиссер Тенгиз Абуладзе), который будет взят разрушителями СССР на вооружение – пиар ему устроят вселенский. Кто помнит этот фильм, знает, чем он заканчивается: сын выкапывает из могилы тело своего отца, которого он считает преступником, и сбрасывает в пропасть. Читатель вправе спросить: при чем здесь эта кинолента и трагическая судьба Шарафа Рашидова? Между тем связь между ними есть, и она прекрасно объясняет, кому была ВЫГОДНА смерть Рашидова и кто именно целенаправленно ВЕЛ ДЕЛО не к «обновлению социализма», а к его уничтожению. Итак, вернемся к фильму «Покаяние».
Одну из ролей в нем сыграл Гега (Герман) Кобахидзе – молодая звезда грузинского кинематографа. За его плечами уже было девять художественных фильмов, в которых он сыграл три главные роли. Кобахидзе относился к «золотой молодежи», был сыном известных в Грузии людей из творческой среды: его отец был кинорежиссером, мать – актрисой. В «Покаянии» Кобахидзе снимался в 1982 году, причем фильм был запущен в производство без ведома (!) Госкино СССР и на деньги грузинского Совета Министров (а команду на эту финансовую операцию отдал лично глава республики Эдуард Шеварднадзе).
Вот как об этом вспоминал оператор фильма М. Агранович:
«У нас было мощное прикрытие – Э.Шеварднадзе. Он как-то деликатно гасил нападки на нас, и к тому моменту, когда его перевели в Москву, кино было все снято. Даже почти смонтировано. Если бы Шеварднадзе в Грузии не было, картину бы закрыли напрочь. И как только он уехал, были арестованы копии: нашелся предлог – кто-то распространял кассеты по Тбилиси. Ходили по квартирам с обысками, изымали кассеты, и этот разгул продолжался полгода или больше, пока не вмешался Союз кинематографистов. Потом Резо Чхеидзе привез копию в Москву Элему Климову, и тот сумел решить судьбу картины в более высоких инстанциях…»
Между тем не по Сталину-тирану били этим фильмом его соотечественники в первую очередь, а по СТАЛИНУ-ДЕРЖАВНИКУ, который строил СССР как многонациональное государство, жестко (а иногда и жестоко) подавляя любые вылазки националистов – как русских, так и грузинских, еврейских и т.д. Впрочем, в целом к своим землякам «вождь народов» относился по-отечески. Например, в 1950 году оплата одного дня в колхозах Грузинской ССР была в 15 раз (!) выше, чем в РСФСР и в 1,5 раза выше, чем в Узбекской ССР. В бюджет Грузии поступало 100% налога с оборота и 100% подоходного налога (в РСФСР – только 50%), к тому же республика получала дотации из союзного бюджета. Однако авторам «Покаяния» подобная правда была невыгодна.
Но вернемся к Геге Кобахидзе, игравшем в этом фильме роль Торнике – внука того самого человека, тело которого бросали в пропасть. Посчитав своего деда преступником, внук покончил жизнь самоубийством, после чего его отец и раскапывал могилу своего родителя. А спустя год после завершения съемок в этом фильме уже отнюдь не киношная, а самая что ни на есть РЕАЛЬНАЯ ПРОПАСТЬ поглотила самого 21-летнего актера – он стал участником кровавого преступления. В группе из семи человек, в которую вошла его юная супруга (они только что поженились!) и еще несколько представителей грузинской «золотой молодежи» (сын академика, сын профессора, сын начальника стройтреста «Интуриста», сын директора проектного бюро), звезда грузинского кино попытался сбежать за границу, угнав самолет «Аэрофлота». Во время этого угона вооруженные до зубов пистолетами (два ТТ и два револьвера системы Нагана) и гранатами террористы устроили настоящую кровавую «баню» на борту самолета Ту-134. В результате погибли семь человек: два члена экипажа и бортпроводница, двое пассажиров и двое террористов. Еще 10 пассажиров и членов экипажа, а также двое террористов были ранены. Получив тяжелые ранения, остались инвалидами штурман и бортпроводница.
Отметим, что случилось это 18 ноября 1983 года – спустя чуть больше двух недель с момента скоропостижной смерти Ш.Р. Рашидова (он умер 31 октября от инфаркта, который был спровоцирован действиями Центра в его республике – начавшимся расследованием, которое чуть позже назовут «узбекским делом»). Спрашивается, в чем же здесь связь? А в том, что Рашидов, как мы помним, на протяжении 22 лет просидел в «предбаннике» высшего партийного ареопага – проходил в КАНДИДАТАХ в члены Политбюро. А вот Эдуард Шеварднадзе, став кандидатом в члены того же Политбюро в 1978 году, спустя три года удостоился звания Героя Социалистического Труда, а спустя еще четыре года (1985) превратился не только в полноправного ЧЛЕНА высшего партийного ареопага, но и занял пост министра иностранных дел! И такой кульбит совершил человек, способствовавший не только превращению своей республики в «обособленное царство», но и появлению на свет гробокопательского фильма «Покаяние», который стал мощным идеологическим ТАРАНОМ в деле разрушения СССР (причем, чтобы выпустить фильм на экраны страны, его авторам пришлось спешно ПЕРЕСНИМАТЬ эпизоды с участием актера-террориста Г. Кобахидзе). Это кино, широко распиаренное во всех советских СМИ, запускало в стране механизм гробокопательства – массового отречения детей и внуков от прошлого своих предков, которое огульно было названо преступным (отголоски этого слышны, кстати, до сих пор в воплях либералов о МАССОВОМ ПОКАЯНИИ). То, против чего восставали на ХХII съезде делегаты из Средней Азии, продолжилось в куда БОЛЬШИХ масштабах четверть века спустя. И локомотивом этих процессов была Грузия.
Именно в этой республике в годы правления Шеварднадзе подняла голову «золотая молодежь», которая очень скоро выйдет на баррикады перестройки, чтобы раскачать страну. Представители этой же «золотой молодежи» пытались угнать самолет и ради мечты о западном «рае» отправили на тот свет ни в чем не повинных людей, а других сделали инвалидами на всю жизнь. Если бы такое преступление с участием детей сливок общества было совершено на территории ЛЮБОЙ ДРУГОЙ советской республики, его руководителя ждала бы неминуемая ОТСТАВКА. Но Шеварднадзе ждала диаметрально иная судьба – он въехал в Кремль. И в то самое время, как он упивался своей властью в Москве и в ранге министра разваливал не только СССР, но и весь социалистический лагерь, имя Ш.Р. Рашидова «полоскали» практически во всех советских СМИ, называя «отцом советской мафии», «взяточником», «лжеписателем» и т.д. и т.п. Все происходило в соответствии с той древней притчей, в которой громче всех «держи вора!» кричал сам вор. Этот вор (или воры) пробрался (пробрались) в святая святых, и с этого момента судьба Советского Союза была фактически предрешена. Потому что не в Средней Азии надо было чистить «авгиевы конюшни», а в Закавказье. Но, как говорится, ворон ворону глаз не выклюет (Горбачев долгие годы царствовал в Ставропольском крае, откуда до Грузии рукой подать – вот они с Шеварднадзе и «скорешились»). Уже потом в своих мемуарах Шеварднадзе будет рассказывать, что сознательно работал на развал СССР. Как заметил израильский политолог и публицист Авигдор Эскин: «Эдуард Шеварднадзе является ярчайшим примером того, как высокопоставленные советские чиновники поспешно отказывались от всех своих взглядов и убеждений и становились попутчиками или архитекторами развала. Он войдет в историю как человек, принесший немало вреда своей советской и грузинской родине».
Шараф Рашидов был из диаметрально противоположного лагеря руководителей, за что и был дискредитирован кремлевскими глобалистами. И весьма симптоматично, что с его смертью среди кандидатов в члены Политбюро не осталось больше НИ ОДНОГО фронтовика. В самом Политбюро таковым был еще один человек – Григорий Романов. Однако и его постигла печальная участь с воцарением в Кремле Горбачева и Шеварднадзе – Романов был отправлен в отставку летом 1985 года. К руководству страной пришли представители другого поколения – не нюхавшие пороха, но зато ХОРОШО ДЕРЖАВШИЕ НОС ПО ВЕТРУ. И этот нос был повернут в сторону Запада, который давно мечтал о том, чтобы в Кремле воцарились именно такие пронырливые «нюхачи».
Р.S. Прошлое снова вторгается в нашу сегодняшнюю действительность, пугая нас своим символизмом. Что имеется в виду? 2017 год – это год 100-летия со дня рождения Шарафа Рашидова. Юбилей будет отмечаться в ноябре, а буквально за два (!) месяца до этой даты на российские экраны (и на мировые тоже) вышел фильм Резо Гигинеишвили «Заложники». Его главные герои – та самая «золотая молодежь» из Грузии во главе с Гегой (Германом) Кобахидзе (хотя в фильме он и носит другое имя), которая устроила кровавую «баню» на борту самолета в ноябре 1983 года. Эта «баня» стала трамплином для лидера Грузии Шеварднадзе, чтобы он из кандидатского «предбанника» прыгнул прямиком в Политбюро и воцарился в Кремле. А имя Ш.Р. Рашидова было оболгано и предано забвению.
Фильм, по сути, реабилитирует террористов, представляя их не столько бандитами, сколько ЗАЛОЖНИКАМИ «треклятой советской системы», которая, видите ли, не позволяла «золотой молодежи» жить, как на Западе. На самом деле треклятой была не советская система, а отдельные ее республики – например, та же Грузия времен Шеварднадзе, где национализм оказался тесно переплетен с коррупцией и ждал своего часа Х. Он и наступил в годы горбачевской перестройки.
Но время все расставляет по своим местам. Кто сегодня вспоминает Шеварднадзе – либерал-перестройщика и крушителя СССР? Лишь небольшая прослойка либеральной общественности, которой все едино – разрушать Советский Союз или Россию. А имя государственника и интернационалиста Шарафа Рашидова останется в народной памяти, которая объединяет не тысячи, а сотни миллионов людей разных национальностей. Достаточно сказать, что русскоязычная община (около миллиона человек) остается в Узбекистане одним из крупнейших этнических меньшинств страны и одной из КРУПНЕЙШИХ диаспор русских за пределами Российской Федерации. А заложил основу этого Ш.Р. Рашидов.
Так что спрятанная правда все равно пробьется наружу. Тем более сейчас, когда противостояние добра и зла вступило в свою решающую фазу: проиграем эту битву – значит, НАВСЕГДА проиграем и свое будущее. И хотя СССР уже не вернешь, важно расставить приоритеты – понять, кто в те далекие годы сражался на стороне добра, а кто – на стороне зла. Это нужно нам, сегодняшним, чтобы не утратить связь с нашими далекими предками. Теми самыми, про которых Александр Фадеев написал роман «Молодая гвардия», Михаил Шолохов – «Они сражались за Родину», а Шараф Рашидов – «Победители».
Федор РАЗЗАКОВ
