Забытые герои. Часть 1

Тема катастрофических поражений Красной армии в первые месяцы Великой Отечественной войны в 1941 г. и огромного количества солдат, погибших в безымянных могилах или попавших в плен к фашистам, долгие годы в СССР информационно затенялась. Ни Сталин, ни партийное руководство, ни генералитет не могли толком объяснить причины провалов начального периода войны. Обычно называли следующие: внезапность нападения, преимущество фашистской Германии и ее сателлитов в людской силе и технике (что оказалось довольно спорным), отставание СССР в перевооружении, тактическая отлаженность действий вермахта и др. Сталин, НКВД, политуправление РККА и позднее образованный смерш (ряд организаций контрразведки) приплюсовывали еще к этим причинам нежелание некоторых советских солдат отчаянно сражаться с агрессорами и их добровольная сдача в плен. Наверное, поэтому к военнопленным в СССР было глубоко подозрительное отношение. Выжившие в плену должны были пройти проверки, доказывать, что попали ранеными в плен и не имели возможности сопротивляться, освобожденные проходили через фильтрационные лагеря и, если не сотрудничали с оккупантами, что зачастую каралось смертной казнью, нередко должны были отстаивать свое честное имя в штрафбате, а то и получали сроки советских лагерей.

Кроме этого и в мирное время бывшие военнопленные имели пожизненное клеймо: во всех анкетах при приеме на работу необходимо было указывать этот факт и не рассчитывать на какую-нибудь карьеру, высокооплачиваемые должности или заграничные поездки. Несладко приходилось и родственникам военнопленных. Если о судьбе солдата не было информации, то семье сообщалось: пропал без вести. Это была, своего рода, расплывчатая формулировка: неизвестно, что случилось с бойцом, он мог погибнуть, попасть в окружение и не прорваться к своим, вступить в партизанский отряд, а мог и попасть в плен. Например: разведчиков посылают в тыл врага на задание, группу обнаруживают, она принимает неравный бой и геройски погибает, но пока нет документальных свидетельств для нашей стороны, разведчики числятся пропавшими без вести. А какие могут быть документальные свидетельства? Или удастся найти захоронение погибших, или такие данные появятся с немецкой стороны. Расплывчатая формулировка «пропавший без вести» подразумевала подозрение в предательстве. Как говорится: «до выяснения обстоятельств».

Получается несправедливость, большая или маленькая, кто как рассудит. Если боец погибал на поле боя на глазах у командиров, и фамилия его попадала в штабные сводки, он признавался погибшим смертью храбрых, а если в окружении раненым попадал в плен и в дальнейшем был расстрелян фашистами в концлагере, то он считался пропавшим без вести с подозрением в предательстве. До появления документальных подтверждений с немецкой стороны или со стороны выживших свидетелей.

Карательные органы наворотили в этом деле массу несправедливости. Представьте, что вы — бывший военнопленный, освобожденный из фашистского лагеря, и вас допрашивает опер смерша. Вы рассказываете, что в первые месяцы войны участвовали в боях с превосходящими силами противника на западной границе СССР, отстреливались до последнего патрона и попали раненым в плен. » — Свидетели есть?» — спрашивает опер. «- Свидетели все погибли»,- в ответ. «- Ну, тогда получайте свою десяточку и отправляйтесь валить лес.» Повезти могло, если опер оказывался неленивым и неравнодушным и кропотливо собирал документы о том, что часть, в которой вы воевали, полностью погибла на территории, скажем, Белорусской ССР, а вы с фашистами не сотрудничали и всю войну рабски трудились на шахте в Силезии. К счастью, большинство сотрудников смерша относилось к своей работе ответственно, и около 90% освобожденных из плена возвращались в свои части, лишь 4 % из них оказывались затем штрафниками и еще примерно 4 % попадали под военный трибунал. От этой цифры — 90 % — и надо исходить, рассуждая о судьбе военнопленных. 90 % процентов бывших военнопленных — это честные бойцы, которые должны быть по статусу приравнены к заслуженным ветеранам войны.

Судите сами, о подвиге защитников Брестской крепости советской разведке стало известно лишь в феврале 1942 г. из захваченных документов разгромленной немецкой 45-ой пехотной дивизии, которая ранним утром 22.06.1941 г. атаковала Брест. И только в 1965 г., через 24 года, Брестской крепости было присвоено звание крепость-герой, во многом благодаря усилиям советских писателей и журналистов, в числе которых К.Симонов и С.Смирнов. Таким образом, все защитники Брестской крепости: павшие на поле боя, пропавшие без вести и попавшие в плен к фашистам,- стали считаться героями.Так, один из руководителей обороны Брестской крепости полковой комиссар Е.М.Фомин (1909-1941) был посмертно награжден орденом Ленина в 1957 г. Выяснилось, что он попал в плен 26.06.1941 г., а 30.06.1941 г. был выдан предателем и расстрелян. О подвиге З.Космодемьянской, совершенном 28.11.1941 г., также стало известно после публикации статьи журналиста П.Лидова в газете «Правда» 27.01.1942 г. Журналист случайно узнал о подвиге З.Космодемьянской со слов жителя деревни Петрищево. Примеров подвигов бойцов в 1941 г. множество. К сожалению, о них узнавали не из штабных донесений, а из немецких источников или со слов гражданских свидетелей. О беспрецедентном подвиге артиллериста Н.Сиротинина стало известно только после войны, в 1960 г. он был посмертно награжден орденом Отечественной войны 1-ой степени, хотя его подвиг был достоин звания Героя Советского Союза, но для этого высокого награждения не хватало фотографии, которой у родственников не было. 17.07.1941 г. командир батареи и сержант Н.Сиротинин, прикрывая отступление полка, из засады всего лишь одним орудием расстреляли танковую колонну фашистов. Командир батареи вскоре был ранен и покинул позицию, отступив к своим. Сержант Н.Сиротинин отступать отказался и продолжал бой в течение двух с половиной часов, в итоге уничтожив 7 танков, 11 бронемашин и 57 солдат вермахта. Фашисты были шокированы, узнав, что бой вел только один солдат. Его похоронили с почестями. О подвиге Н.Сиротинина поведали немецкие источники и советские колхозники.

О чем говорить, если даже в деле со своим пленным сыном Яковом Джугашвили Сталин ни на какие компромиссы не пошел. Жесткий руководитель, внедривший в сознание бойцов формулировку: «предпочесть смерть позору плена». Уже 16.08.1941 г. был издан знаменитый приказ Ставки Верховного Главнокомандования № 270, суть которого сводилась к недопустимости сдачи в плен. Приказ был подписан И.Сталиным, В.Молотовым и маршалами С.Буденным, К.Ворошиловым, С.Тимошенко, Б.Шапошниковым и генералом армии Г.Жуковым. Приказ был очень суровый. В результате добровольной сдачи в плен бойца могли пострадать его родственники. Семьи лишались господдержки и пособий. С одной стороны, приказ был предельно жестоким, но с другой — он был нужным и своевременным, он встряхнул наших бойцов. Есть мнение, что в части признания солдата военнопленным приказ № 270 тихо саботировался на уровне командиров и штабистов среднего звена, которые записывали всех военнослужащих с «неясной судьбой» в число пропавших без вести, а не военнопленных. В результате цифра пропавших без вести дошла до пяти миллионов, из которых только 100000 признавались военнопленными, хотя известно, что за годы Великой Отечественной войны в плен попало четыре с половиной миллиона наших солдат.

Продолжение следует.

Е.РЯБОВ