Имя Камолы Алиевой известно всем, кто занимается вопросами гендерного насилия в Узбекистане. К 35 годам она зарекомендовала себя как авторитетный эксперт, активно участвуя в разработке национальных программ по защите прав женщин и укреплению их роли в общественной жизни. Её нередко называют узбекской феминисткой, и она с гордостью принимает это определение.
Камола — одна из активисток за права женщин, среди многих других, которая выступала и добивалась криминализации домашнего насилия в Узбекистане в апреле 2023 года. Она выросла в патриархальном районе Кукча в Ташкенте, где до сих пор сохраняются строгие традиции и устои. Камола, несмотря на свое традиционное окружение, стала голосом за права женщин и против гендерного неравенства. Прошла путь от невестки из традиционной узбекской семьи, посвятившей 18 лет семейным обязанностям, рождению и воспитанию троих детей, до активистки, которая смогла привлечь внимание местного общества к проблемам насилия и дискриминации. Именно Камола как представительница местной культуры способна донести эти идеи до тех, кто иначе бы их не воспринял.
В беседе с Камолой Алиевой мы поговорили о том, с какими проблемами сталкиваются женщины в традиционных обществах и о том, почему женщины боятся обращаться за помощью. Камола подчеркнула, что, когда женщины уверенно отстаивают свою позицию, их окружение, особенно мужчины, начинает пересматривать свои взгляды и выбирать слова, избегая дискриминационных или унизительных выражений. Именно такие усилия способны разрушать устоявшиеся стереотипы и формировать более уважительное отношение к женщинам в обществе.
Кукча: между традициями и современностью
Камола выросла в районе Кукча в Ташкенте, который местные жители называют «Старым городом». Этот уголок города уникален своей атмосферой, сохранившей восточные традиции и культуру. Район, история которого уходит в глубину веков, включает в себя архитектурные памятники и жилые кварталы, построенные в XV–XVI веках.
Кукча символизирует не только богатство культурного наследия Узбекистана, но и те вызовы, с которыми сталкиваются женщины в традиционных обществах. Здесь жители строго следуют национальным обычаям. На рассвете тут можно увидеть, как молодые невестки подметают улицы и поливают их водой, независимо от времени года. Традиция, когда молодые невестки в Узбекистане подметают двор на рассвете, имеет глубокие корни. Молодая жена должна вставать рано (в 4-5 утра), чтобы привести в порядок двор, что символизирует её готовность заботиться о новом доме и семье. Эта традиция также отражает более широкие культурные нормы и ожидания, связанные с ролью женщины в узбекском обществе. Однако такая практика может восприниматься как отражение патриархальных ценностей, где от женщин ожидается выполнение домашних обязанностей и подчинение семейным традициям.
И несмотря на верность старым традициям, современное общество стремительно меняется. Растет число инициатив, направленных на повышение статуса женщин и защиту их прав. Камола стала символом этого противоречия между укоренившимися традициями и стремлением к современности.
Камола — доцент Ташкентского Государственного юридического университета (ТГЮУ), доктор юридических наук. Она участвовала в разработке закона, криминализирующего домашнее насилие, который вступил в силу в апреле 2023 года. Это значит, что теперь за домашнее насилие в Узбекистане существует уголовное наказание, чего не было раньше. Хотя Камола официально не входила в рабочую группу, но была среди активистов, которые активно продвигали эту инициативу.
Камола начала свою деятельность в области защиты прав женщин четыре года назад, после того как защитила диссертацию о гендерном равноправии в Узбекистане.
В 2020 году она выступила инициатором создания волонтерской группы из числа студентов Ташкентского государственного юридического университета, где она преподает конституционное право. «Я не могла оставаться безучастной к ситуациям насилия, с которыми сталкивались женщины в нашем обществе. Меня глубоко тронули истории, где жертвы часто оставались без необходимой помощи и поддержки, а также не осознавали, что находятся в абьюзивных отношениях», — говорит Камола.
Она также добавляет, что её беспокоило общественное мнение, склонное оправдывать действия агрессоров вместо поддержки жертв. В качестве примера рассказывает о первом социальном эксперименте, проведенном в 2021 году: «Мы хотели проверить, как люди реагируют на случай насилия на улице, когда муж агрессивно обращается с женой. Этот эксперимент получил широкую огласку и собрал около 800 тысяч просмотров в интернете».
Камола и её студенты продолжают снимать социальные ролики на тему гендерного равноправия, которые размещают в соцсетях.
— Камола, вас не называют феминисткой?
— Да, меня называют феминисткой. Впервые это произошло в 2021 году, когда я написала статью во времена пандемии COVID-19. Тогда в сети распространились фотографии девушек с плакатами, на которых были надписи вроде «Моё тело — моё дело» или «Келин — это не слуга». Эти лозунги вызвали бурную реакцию, и я решила написать статью об узбекском феминизме. Она называлась «Ўзбекона феминизм — у қандай бўлиши мумкин?» («Каким может быть узбекский феминизм?»).
Флешмоб тогда вызвал бурные споры и обсуждения в социальных сетях. Большинство комментариев об этом были в негативном тоне. «Выяснилось, что многие люди понимают феминизм в негативном смысле и рассматривают его как движение против наших национальных ценностей и традиций. Некоторые оценивали внешний вид девушек, их одежду и вообще то, что они занимаются подобной деятельностью, как факторы, указывающие на их невоспитанность, нездоровую семью. Кроме того, большинство прокомментировавших мужчин советовали участницам флешмоба лучше научиться выполнять обязанности жены/невесты, заниматься домом, домашним хозяйством, детьми», — отмечает эксперт.
«Восточный феминизм отличается от западных феминистских идей, и, рассматривая полное равенство мужчин и женщин как утопию, его следует воспринимать как движение, направленное на повышение роли женщин в узбекском обществе», — писала в своей первой работе о феминизме Камола Алиева.
Камола делится, что когда она начала писать не только о феминизме, но и о гендерном неравенстве – особенно в трудовых отношениях – её статьи стали привлекать внимание.
«Меня начали называть узбекской феминисткой. Однако я не соответствую стереотипам, которые ассоциируются с этим словом. Например, многие считают, что феминистки — это незамужние женщины без детей, которые ненавидят мужчин или несчастны. Эти клише никак не описывают меня. Люди удивлялись, почему я выбрала эту тему, почему начала писать и говорить о правах женщин. Ответ прост: я женщина, родившаяся и выросшая в Узбекистане, в консервативной среде, где роли женщин и мужчин строго определены. Здесь от женщин ожидается, что они будут служить, заботиться о доме и семье», – говорит Камола.
— Когда вы говорите о гендерном насилии и равноправии, какая реакция у ваших слушателей-мужчин?
— Некоторые реагируют остро, другие стараются избегать конфронтации. Иногда на тренингах или в обсуждениях мужчины пытаются доказать, что их права ущемляются больше, чем женские. Я стараюсь объяснять свою точку зрения, но понимаю, что для изменения восприятия социальных ролей требуется время. Первая реакция — это обычно отрицание и споры.
Сейчас меня ассоциируют с гендерным равенством и феминизмом, и я горжусь этим. Люди часто обращаются ко мне за советами по темам ущемления прав женщин и гендерного насилия. Мне нравится, что они видят во мне человека, способного ответить на их вопросы. Более того, я замечаю, что в моём присутствии многие начинают фильтровать свои слова, избегая дискриминационных или унизительных высказываний. Я считаю это положительным результатом.
Когда я выступаю с речами или делюсь своим мнением, некоторые поддерживают меня, а другие шепчутся или критикуют, считая мои взгляды «слишком прозападными». Но я всегда объясняю свою позицию через базовые права человека: женщина — это человек с фундаментальными правами, обязанностями и возможностями.
Махалля и недоверие к правосудию
Оценивая ситуацию с гендерным насилием в Узбекистане, Алиева называет её «тревожной», особенно в отношении насилия в традиционных семьях, где невестки часто сталкиваются с жестоким обращением. Она добавила, что даже несмотря на усилия по продвижению женщин в политике и принятие различных стратегий, в реальной жизни молодые женщины часто сталкиваются с насилием со стороны членов семьи. Ожидание покорности от невесток и стигматизация за любое сопротивление остаются серьезными проблемами. Культурные барьеры и стереотипы затрудняют обращение за помощью. Женщины боятся осуждения и разрушения семейной репутации, что мешает им заявлять о насилии.
Особое внимание Алиева уделяет роли махаллей, где жертвы иногда сталкиваются с обвинениями вместо поддержки. «На основе моих наблюдений, одной из главных причин является недоверие жертв к существующей системе правосудия и механизмам поддержки», — говорит Камола. По словам эксперта, многие женщины, обращаясь за помощью, не всегда имеют доступ к необходимым инструментам защиты и правосудию.
Также Камола отмечает, что женщины, подвергшиеся насилию, часто боятся, что их заявления не будут восприняты всерьез или приведут к еще большим страданиям. Например, когда женщина получает охранный ордер против агрессора — мужа или свекрови, механизм, на первый взгляд, направлен на предотвращение насилия, изоляцию жертвы, ее реабилитацию и защиту. Однако в большинстве случаев, о которых упоминает Камола, это приводит к повторным актам насилия. Семьи становятся еще более озлобленными, так как считают, что жертва «вынесла сор из избы».
Это проявляется на уровне махаллей, общин и даже органов, которые должны защищать пострадавших. Более того, в некоторых ситуациях жертв обвиняют в провокации насилия или подвергают общественному осуждению, что усугубляет их положение. «Насилие в семье часто воспринимается как конфликт, а не правонарушение», — отмечает Камола.
И даже среди тех, кто хорошо осведомлен о правах женщин, иногда можно встретить мнение, что женщина могла бы избежать насилия, если бы вела себя правильно или соответствовала ожиданиям семьи и общества. Или как на узбекском говорят, «битта гапдан колди» (оставила своё слово при себе, промолчала — прим.ред), — отмечает эксперт.
По её словам, это убеждение приводит к тому, что насилие часто оправдывается, а сами жертвы чувствуют вину и стыд, что еще больше затрудняет диалог с ними.
Пробелы в системе и где жертвам найти поддержку уже сейчас?
Камола выделяет несколько основных проблем в борьбе с домашним насилием в Узбекистане:
- Сложности в реализации мер: Несмотря на наличие законов и программ, практическое применение этих мер сталкивается с серьезными трудностями, включая выборочное применение законодательства.
- Недостаточная подготовка правоохранительных органов: Некоторые сотрудники правоохранительных органов и социальных служб не имеют достаточной подготовки для адекватного реагирования на случаи насилия, что требует обучения и повышения осведомленности.
- Проблемы координации: Недостаточная координация между различными структурами, предоставляющими услуги жертвам насилия, затрудняет доступ к необходимой помощи.
- Образовательные инициативы: Необходимы постоянные тренинги для специалистов, работающих с пострадавшими, чтобы повысить уровень профессионализма и понимания сути насилия.
Говоря о необходимых изменениях в законодательстве, Камола Алиева выразила желание видеть законы, которые работают без исключений. «Мне хотелось бы, чтобы существующие механизмы функционировали одинаково для всех, без выборочного подхода или ручного вмешательства, которое происходит только после огласки со стороны активистов, блогеров или журналистов. Я хочу, чтобы каждый, кто обращается за помощью, получал её без условий, обвинений и непрофессионального отношения».
Эксперт считает, что для борьбы с гендерным насилием полезны образовательные кампании в школах и университетах. Они помогают воспитывать уважение к правам женщин и нетерпимость к насилию. Нужны программы помощи агрессорам: «Даже если мы убираем жертву из опасной ситуации, она может снова вернуться к агрессору из-за денег и давления со стороны общества».
По мнению эксперта, для улучшения ситуации необходимо создать безопасную среду, что включает в себя дальнейшее развитие анонимных шелтеров, в том числе государственных, для защиты жертв насилия. Также необходимо восстановить доверие к системе, упрощая процедуры обращения за помощью и устраняя бюрократические барьеры. Это создаст более безопасное пространство для женщин и восстановит их уверенность в системе.
Эксперт также отметила основные ресурсы, которые помогают жертвам домашнего насилия в Узбекистана:
- Горячая линия доверия для пострадавших от домашнего насилия 1146
- Горячая линия по борьбе с насилием против женщин от МВД Узбекистана 1259
- Горячая линия МВД Узбекистана 1102
- Центры социальных услуг «Инсон», которые предлагают комплексную поддержку, включая консультации с психологами, социальными работниками и юристами 1140.
- В экстренных ситуациях жертвы могут обратиться в органы внутренних дел по телефону 102 или воспользоваться специальной горячей линией МВД по борьбе с насилием в отношении женщин — 1259, а также телефоном доверия МВД 1102.
- Единая диспетчерская служба 112
- Управление по работе с женщинами МВД 71-256-14-18.
- ННО и шелтеры «Ойдин нур» (город Бухара) и «Рахмдиллик» (Самарканд), которые предоставляют безопасное убежище для жертв насилия и их детей. Помимо этого, они оказывают социальную, психологическую, юридическую помощь и медицинскую поддержку.
- Проект «Не Молчи.уз», который предоставляет бесплатную психологическую и юридическую помощь на русском и узбекском языках через телеграм-боты и анонимные формы.
Камола Алиева продолжает быть голосом тех, кто нуждается в помощи, и примером того, как личная инициатива может привести к системным изменениям. Как эксперт с пониманием местных традиций и культуры, Камола показывает, что даже в условиях патриархального общества можно добиваться значительных изменений, сочетая научный подход, активизм и образовательные инициативы. Она смогла привлечь внимание к важным проблемам, о которых раньше мало говорили, и начала их решать на уровне общества и государства.
Её усилия по разрушению стереотипов, поддержке жертв насилия и продвижению законодательных реформ вдохновляют и дают надежду на создание более справедливого и безопасного общества. Однако Камола подчёркивает, что путь к гендерному равноправию требует комплексного подхода — от работы с агрессорами до внедрения эффективных механизмов защиты жертв и изменения общественного сознания. «Этот процесс требует времени и значительных усилий, поскольку необходимо изменить поведенческие установки и отношение общества к насилию. Это касается не только широкой общественности, но и представителей правозащитных и правоохранительных органов, судебной системы, а также специалистов, оказывающих услуги — психологов, медицинских работников, социальных служб», — говорит Камола.
А для этого СМИ должны освещать больше историй неравноправия, а общественные организации — объединяться и создавать еще больше важных инициатив, привлекать внимание государства, бизнеса и работать сообща над тем, чтобы не только разрушать стереотипы, но и укреплять доверие к системе поддержки. Для того чтобы женщины, подвергающиеся насилию в Узбекистане, чувствовали себя защищенными и услышанными, предстоит провести еще значительную работу, заключает эксперт.
Автор: Умида Маниязова
