Из цикла «Туркестанские генерал-губернаторы«
Сначала вспыхнуло в Хивинском ханстве. В январе 1916 года там начались серьёзные беспорядки направленные против сидящего на троне Асфандияр-хана, иногда называемые «хивинским восстанием 1916 года». Это вызвало вполне обоснованное беспокойство как в Ташкенте, так и в Петрограде, поскольку в это время Россия воевала с Османской империей, то возникал вопрос – а нет ли здесь турецкого следа. Для помощи хивинскому хану Мартсон посылает отряд под командованием военного губернатора Сырдарьинской области, генерала А.С. Галкина[1].
В феврале к хивинской проблеме добавились произошедшие, уже непосредственно в Ташкенте погромы. К этому времени остро встал вопрос нехватки продовольствия. Как уже было отмечено выше, своим указом Мартсон ввёл твёрдые цены на некоторые продукты питания, это и привело к возникшим стихийно инцидентам. Что же произошло?
Одним февральским утром 1916 года русская жительница Ташкента отправилась на базар на Старогоспитальной улице и увидев на прилавке продавца-мусульманина картошку в большом количестве, поинтересовалась ценой. Получив ответ, что завтра он ее выставит на продажу по ценам, установленным городской властью, на следующее утро, она вернулась, чтобы эту картошку купить. К своему удивлению, она увидела что товара нет. Прошли слухи, будто весь картофель был спрятан на каком-то складе в старом городе. В это же время, ещё одна жительница Ташкента покупала картошку у другого продавца, но по цене троекратно превышающей установленную. Женщина стала протестовать, но в ответ получила оскорбление. Собралась толпа женщин, которые принялись громить прилавки. Находившиеся на месте происшествия полицейские не вмешались и вскоре весь базар был разгромлен. Это послужило детонатором и в течение нескольких часов погромы произошли ещё на шести базарах города, в том числе и на главном «Воскресенском» базаре. На следующий день погромы продолжились на всех рынках европейской части Ташкента. В старом городе погромщики действовать опасались. Несколько зачинщиц были арестованы, но за них вступились мужчины. Рабочие и железнодорожные служащие провели собрание, на котором заявили о намерении организовать забастовку и идти освобождать своих арестованных жен. Напряжение нарастало и возникла реальная угроза широкого распространения насильственных действий, поскольку к протестам хотели принять участие и фабричные рабочие. До этого, однако, не дошло.
Городские власти, приняли меры для наведения порядка. В первый же день на Старогоспитальный базар явился генерал Мартсон, в сопровождении других представителей власти и высших чинов полиции. Они смогли остановить насилие, но лишь на время. Спустя два дня забастовкой стали угрожать железнодорожные рабочие, и Фёдор Владимирович приказал сообщить им, что, если последуют беспорядки, то в условиях военного времени, будут приняты куда более жесткие меры, вплоть до использования армии. Возможно, эта угроза возымела действие.
Чтобы вернуть город к порядку, генерал Мартсон 3 марта опубликовал на страницах “Туркестанских ведомостей” свой приказ, в котором запрещалось передвигаться группами по улицам, стоять без движения, собираться на крышах и бросать камни. Домовладельцам предписывалось держать ворота и двери запертыми, а мельникам и пекарям — продолжать производить хлеб в обычных объемах.
В случае необходимости предлагалась защита полиции.
“Бабий” бунт в Ташкенте не был единственным, аналогичные события произошли в Аулие-Ата, в Черняево, — первой станции на ферганской железнодорожной ветке, — в Перовске и некоторых других местах.
Тем временем к апрелю восстание в хивинском ханстве было подавлено, но на всех уровнях русской власти Асфандияр-ханом были весьма недовольны.
Необходимо было разобраться в причинах произошедших волнений в крае, а без учета мнения Туркестанского генерал-губернатора это было сделать невозможно. И Мартсон, в мае 1916 года, получает телеграмму из Военного министерства с приказом срочно прибыть в столицу Российской империи.
В ответном сообщении начальник края писал: «Лично полагаю по вопросу Хана и Ханства, поставленному мне начальником Главного Штаба письмом № 107 по обсуждению его на месте, испросить на вторую половину июня разрешение прибытия мне Петроград».
Тут надо заметить, что российский МИД в сложившихся условиях был против того, чтобы генерал-губернатор Мартсон покинул на это время Туркестан. Министр иностранных дел С. Д. Сазонов[2] в своём отношении к Военному Министру Д. С. Шуваеву[3], писал, что приезд Главного начальника Туркестанского края был бы весьма полезен, но, ввиду того, что ситуация в Хиве еще не вполне разъяснилась, с визитом надо повременить: «…В виду сего мне представлялось бы весьма желательным просить генерала Мартсона, если нет каких-либо других неотложных причин, требующих немедленного его прибытия сюда, отсрочить свой отъезд из Ташкента до конца июля».
Но, Мартсон стремился покинуть Туркестан не только по государственной надобности. Фёдор Владимирович знал, что дни его сочтены, болезнь сердца безжалостно убивала 63-летнего генерала от инфантерии и умереть он хотел в России. 20 июня 1916 года Фёдор Владимирович навсегда покидает Туркестанский край издав свой последний приказ: «Выезжаю пределов края Петроград. Возложить командование войсками на генерала Ерофеева. Мартсон».
История не знает сослагательного наклонения, — это выражение уже набило оскомину, но все же хочется отметить, что если бы Мартсон остался в Ташкенте, то история Туркестана могла бы пойти по другому пути. Общеизвестно, что Фёдор Владимирович был активным защитником мусульманского населения и несомненно, имея властные полномочия, добился бы если не отмены пресловутого указа о привлечении инородцев к тыловым работам, то хотя бы смягчил и откорректировал его.
Но что случилось, то случилось. Указ Николаем II был подписан и Туркестан вспыхнул кровавым мятежом. Как написал в своём дневнике сменивший Мартонса на посту начальника туркестанского края Куропаткин: “Неожиданное требование поставки рабочих в возрасте от 19 до 43 лет было предъявлено в такой спешной и необдуманной форме, что породило невероятную путаницу в умах населения. Исполнители, вместо успокоения и разъяснения населению, что от них требуют, сделали наряд рабочих источником наживы. Трудно себе представить, сколько было в одной Фергане и Самаркандской области взято, особенно чинами туземной администрации, взяток. Общую сумму их нельзя измерить иначе как миллионами рублей”.
Было и ещё несколько факторов свидетельствующих о крайне недальновидной политики центральной власти, вызвавших взрыв: отъём правительством земель и передачи её в собственность русским переселенцам, нищета, стычки с вооружёнными отрядами казаков и новыми переселенцами, насильственная реквизиция скота у коренного населения. Исламское духовенство в своих проповедях также возбуждало в населении недовольство политикой русской власти. Нельзя, также, полностью исключить участие турецких и германских агентов в подготовке мятежа. Как мы писали выше германо-турецкая агентура активно действовала в пограничных с русским Туркестаном регионах. Восстание началось 4 июля 1916 года в Ходженте. Вскоре оно охватило Самаркандскую, Сырдарьинскую, Ферганскую, Закаспийскую, Акмолинскую, Семипалатинскую, Семиреченскую, Тургайскую, Уральскую области с более чем 10-миллионным населением. 17 июля 1916 года в Туркестанском военном округе было объявлено военное положение.
Но Мартонс в эти события уже не мог вмешаться никак.
27 июня 1916 года он прибывает в Петроград, и возвращается к своим обязанностям в Военном совете.
Через пять месяцев, 16 октября 1916 года, сердце двенадцатого генерал-губернатора Туркестанского края останавливается навсегда.
Некролог из газеты Туркестанские ведомости от 16 октября 1916 г.
Весть о кончине Фёдора Владимировича быстро докатилась до Ташкента, и в Спасо-Преображенском соборе была отслужена по нему панихида.
Восстание, которое, — сложись всё по-другому, — возможно смог бы предотвратить генерал Мартсон, стало одним из детонаторов кровавых событий приведших к распаду Российской империи.
Но, к счастью для него, Фёдор Владимирович этого уже не увидел.
В.ФЕТИСОВ
На заставке: Станция Аральское море. Здесь временный генерал-губернатор Ф. В. Мартсон навсегда попрощался с Туркестаном и передал свои полномочия генералу от инфантерии М. Р. Ерофееву.
Источники
- Список генералам по старшинству 1910 г. СПб;
- Айрапетов О. Р. На пути к краху. Русско-японская война. «Торговый Дом Алгоритм», 2014;
- Чиркин С. В. Двадцать лет службы на Востоке: Записки царского дипломата. — М.: Русский путь, 2006;
- М. Е. Шушкова. Реформа управления Туркестанским краем в начале ХХ века. Статья. https://cyberleninka.ru/article/n/reforma-upravleniya-turkestanskim-kraem-v-nachale-xx-v-raznoglasiya-mezhdu-s-peterburgom-i-tashkentom/viewer
- ЦГА РУз, ф. И-1, Опись 28, дело 1494 “О поездке генерал-губернатора Мартсона по краю”.
- Ряполов В. В. Германо-турецкая агентура в Средней Азии и Афганистане в начале XX века. Вопросы истории. 2007. № 3.
- Русско-индийские отношения в 1900-1917 гг. Сборник архивных документов и материалов. “Восточная литература”. РАН. М; 1999 г.
- Марко Буттино. Революция наоборот. Средняя Азия между падением царской империи. М; «ЗВЕНЬЯ», 2007 г.
- Восстание 1916 года в Туркестане: документальные свидетельства общей трагедии. Сборник документов и материалов. МГУ им. Ломоносова, Институт Всеобщей истории РАН, М; 2016 г.
- «О разрешении вр[еменному]. Туркестанскому Генерал-губернатору Мартсону прибыть в Петроград для доклада по Хивинским делам». РГВИА Ф. 400. Оп. 1. Д. 4545
- “Туркестанские ведомости”, подшивка 1914-1916 гг.
[1] Александр Семёнович Галкин (1855—1920) — генерал-лейтенант Русской императорской армии. Провёл на службе в Туркестане около четверти века, много путешествовал по нему и по сопредельным странам. Выдающийся военный востоковед. Автор ряда географических трудов и работ по истории и археологии среднеазиатских территорий. Собрал значительную коллекцию туркестанских древностей. После 1917 года проживал с женой и сыном в Сочи. В 1920 году был убит бандитами на глазах семьи.
[2] Сазонов Сергеей Дмиитриевич (1860—1927) — российский государственный деятель, Министр иностранных дел Российской империи в 1910—1916 годы.
[3] Шувааев Дмитрий Савельевич (1854—1937) — русский военачальник, генерал от инфантерии. Военный министр Российской империи во время Первой мировой войны.
