Ровно 20 лет тому назад в последнем декабрьском номере газеты «Ташкентская правда» был опубликован мой материал о некоторых впечатлениях после беседы с писателем Чингизом Айтматовым, состоявшейся двумя днями ранее.
Дело было так: Я воспринял этот звонок предновогодним и очень приятным сюрпризом. «Это я, Чингиз Торекулович,. я в резиденции на Шелковичной. Если есть немного времени, можно было бы встретиться».
Шла сессия Олий Мажлиса, обстоятельства требовали моего присутствия на работе, но я, конечно же, не мог отказать себе в удовольствии ещё раз увидеть нашего выдающегося современника и хоть какое-то время пообщаться с ним.
И хотя приёмная его люксового номера была заполнена узбекскими писателями, наша личная встреча затянулась на 2 часа. Я не предполагал в этот раз провести с ним специальную целенаправленную беседу, поэтому не захватил диктофона, не делал записей, о чём теперь сожалею. Разговор наш носил непринуждённый , свободный характер, , а темы затрагивались совершенно разные, мысли, высказанные живым классиком, были как всегда очень глубоки и значимы. Поэтому я позволил себе хотя бы в условном приближении пересказать их.
Сразу же оговорюсь: вопросы в основном задавал он и он же комментировал мои ответы. Прежде всего его интересовали вопросы развития кинематографии, литературы, науки, состояния межнациональных отношений, положения религии в духовной и политической жизни общества.
Любопытны его суждения по этим вопросам. Образ Амира Темура, по его мнению, ни в коем случае нельзя воплощать только лишь средствами однокрасочного «плаката» — это судьбоносная личность, «глыба», и величие её и всей той эпохи должно выражаться и воплощаться во всей многогранности, драматизме и противоречивости, и только очень талантливыми режиссёрами и актёрами.
Чингиз Торекулович согласился со мной, что наш давний долг — создать достойный кинофильм о Бабуре, не только как о поэте и и государственном деятеле, но и как о символе узбекско-индийских исторических отношений, как создателе централизованного государства в Индии, но добавил, что не менее важно вернуться к новой киноверсии об Улугбеке, чей гений и трагическая судьба возвышают его образ до шекспировской планетарности.
Узнав, что эту задумку пытался осуществить Шухрат Аббасов, но временно отложил, поскольку взялся за очень «болевую» для нас тему — «узбекского» или «хлопкового» дела, он горячо поддержал эту идею. Ведь на этих, во-многом, искусственно сконструированных «делах», а по сути — на горе и и страданиях миллионов людей, на незаслуженно запятнанном имени замечательного и трудолюбивого народа сделали себе политическую карьеру и сытую финансовую обеспеченность Гдлян, Иванов и иже с ними. Можно оценить благородство узбекского народа, который «не опустился» до физических разборок с этими хулителями и палачами Узбекистана, но то, что их надо всенародно «пригвоздить» к позорному столбу истории — это, без сомнения, «святое» дело.
Выразив беспокойство за непредсказуемые события, которые происходят в соседних Афганистане и Таджикистане («как могло случится, что народ, всегда гордившийся своей древней культурой, оказался в тисках страшных внутренних распрей и конфликтов, по сути перешедших грань цивилизованности?»), он заметил, что неумными и неосторожными действиями иных горе-руководителей многие люди сбиваются с толку, теряют ценностные ориентиры, замедляется, а иногда отбрасывается движение к прогрессу. А страдает, в конечном счёте, народ.
Эта абсолютная истина подтолкнула меня к вопросу: а не кажется ли писателю, что в общем-то простому человеку, во все времена живётся тяжко, равно как и то, что людям умным и мыслящим всегда бывает непросто, ибо их интеллект и совестливость не позволяют мириться с любыми нарушениями норм нравственности и законности, с любым унижением человеческого достоинства.
«Вы, конечно, правы, — ответил всегда склонный к философскому анализу жизни художник, — и «маленькому» человеку, вечно озабоченному решением вопроса о «хлебе насущном», и, с другой стороны, «избранникам Божьим» — людям пытливого ума и беспокойного кровоточащего сердца — всегда и всюду несладко, но, исходя их существующих реалий , не узбекистанцам сейчас сетовать на судьбу, ибо везде гораздо хуже — и в родном его Кыргызстане, и в Казахстане (тогда так и было! — А.Х.)
«В этот переломный период у Вас есть главное — стабильность, мир, спокойствие, гражданское и межнациональное согласие.Есть заметные подвижки вперёд, и есть уверенность — завтра будет лучше! Связывал он эту уверенность с деятельностью президента И.Каримова, которого уважал за «умение видеть далёкую перспективу, осознание незаменимости духовности в жизни человека и народа в целом». Знаю, что спустя некоторое время он несколько снизил восторженную тональность по отношению к главе нашего государства, но тогда его радовало, что в нашей республике с самого начала чётко определили, что место религии — во внутренней духовной жизни человека, но никак не в политике, не в государственной деятельности. «И хватит уже строить мечети и другие культовые сооружения в ущерб больницам, школам, библиотекам — это должны понять ваши «меценаты» — бизнесмены и предприниматели».
Как бы мне не хотелось продолжить эту бальзамирующую душу беседу, но надо было возвращаться на работу. Прежде чем попрощаться, я, следуя вечным законам гостеприимства, спросил: нет ли каких проблем у моего дорогого старшего друга, нет ли нужды в чём-либо?
«Что Вы — воскликнул отнюдь не эмоциональный человек. — В Ташкенте у меня не бывает проблем. Я здесь как в родном доме, — мне здесь всегда очень удобно и уютно. Узбекистан — чудесный уголок в безбрежном океане, где я отдыхаю душой. Слава Аллаху — теперь я надеюсь бывать здесь чаще», — подчеркнул он важность своей деятельности в качестве президента «Ассамблеи культур народов Центральной Азии».
Душа моя ликовала: всемирно известный писатель, давно уже избалованный вниманием и лаской, крупный дипломат, подолгу живший не только в родном Бишкеке, но и в Москве, и в Люксембурге, и в Брюсселе, где он был Послом, «пропел Гимн» любви и уважения к Узбекистану, к нашему Ташкенту. И не только устно, но и письменно, о чём свидетельствовало его праздничное поздравление, опубликованное в этом же номере газеты «ТП».
А.Ходжаев.
