Без личности и творчества Али Хамраева трудно представить современную историю киноискусства Узбекистана. “Если и существует великан, который занимает доминирующее положение в истории узбекского кино, — пишет один из ведущих американских кинокритиков Кент Джонс, — так это Али Хамраев, один из тех редких талантов, подобных Уэллсу, Годару или Скорсезе, чья любовь к этому искусству столь сильна, что его лучшие фильмы взрываются от перехлестывающихся потоков энергии и озарений, подобно тому, как небо раскалывают фейерверки…”
К сожалению, на родине в кинотеатрах не увидеть лучшие фильмы режиссера — они лежат на полках, хотя достойны широких просмотров. То же самое происходит и с творчеством художника, о котором Али Хамраев создал свой новый документальный фильм.
— Не секрет, что 99 процентов картин художников мира, — говорит режиссер, — великих и не великих, известных и неизвестных, лежат в запасниках музеев. Конечно, на целевые выставки картины извлекают на свет божий — к какой-либо большой юбилейной дате. Выставочная экспозиция стоит труда и денег, кто это будет делать и оплачивать? Должны — государство или меценаты.
В Татарстане очень трепетно относятся к творчеству Павла Бенькова, его картины украшают музейные залы — некоторые в запасниках, но основные представлены.
В 1927 году на Всетатарской выставке художник представил «Портрет татарки» (Обреченная невеста), который написал с Халимы Терегуловой. Павел Петрович часто бывал в доме доктора А.Г. Терегулова, у которого в Бухаре были родственники, и общение с ним сподвигло Бенькова в 1928 году посетить этот древний город, а в 1931 году вместе с семьей переехать на постоянное жительство в Самарканд. Он увез из Казани всего лишь нескольких своих картин, в том числе «Портрет татарки», чтобы убеждать узбекских женщин позировать ему. Всегда много писал, и на склоне лет, уже больной, сказал одному из своих учеников, что старается в год написать и выставить хотя бы несколько картин – не напишешь, забудут.
Не забыли бы теперь. В Ташкенте, снимая студенток во дворе художественного колледжа, я спросил, знают ли, кто такой Беньков. Ответили — не знают. И то, что училище носило имя Бенькова, девушек тоже удивило. Не знали. Пока был в дирекции, ребята с помощью своих айфонов прочитали в интернете о Бенькове, и когда я вновь проходил мимо них, оживились: «Знаем Бенькова!» Я подошел к ним с оператором, снял на камеру, как они читали о великом художнике. Но в фильм вставлять не буду, чтобы не говорили потом о Хамраеве, снимающем в родной республике негативные моменты… Надеюсь, посмотрят эти будущие художницы мой документальный фильм, и им станет стыдно что ничего не знали о художнике прежде.
«Солнечный Павел Беньков» дорабатывается в эти дни в Италии. На осень запланирована премьера в Ташкенте, и хотелось бы надеяться на встречу с автором здесь, на земле, отраженной героем его картины в красках и воспетой режиссером в кино.
Да, картины многих художников хранятся в запасниках. Немногим лучше положение с фильмами. Их, правда, можно посмотреть в интернете, но такие просмотры не заменяют широкого экрана. За рубежом не раз проходили ретроспективы фильмов Али Хамраева. В 2010 было проведено всемирное турне. Началось оно во Франции — с кинофестиваля в Нанте. Вот выдержка из газеты Le Monde от 1 декабя 2010 года: «…Поскольку последний художественный фильм Али Хамраева датируется 1998 годом, некоторые думали, что режиссера нет в живых. В Нанте оказалось, что он жив-здоров, свеж как огурчик, восхитительно проводит киновстречи, в которых демонстрирует неистощимый дар рассказчика. Он с улыбкой говорит, как ему приходилось приспосабливаться к советской пропаганде, которая регулярно проводила цензуру («один фильм я снимал для них, один фильм — для себя»); Хамраев разумно объясняет, почему его палитра столь разнообразна («всегда и во всех жанрах хотел доказать, что я не верблюд»), или он неожиданно рассказывает, почему Андрей Тарковский женился на своей второй жене («она была ассистентом, заботилась о нем и работала, как зверь»).
Ретроспектива успешно продолжилась в Линкольн-центре в Нью-Йорке, Вашингтоне и Монреале. В 2011 году серию из восьми фильмов («Узбекская рапсодия» — фильмы Али Хамраева») показали в Киноцентре Джина Сискеля (Чикаго). Презентация произведений Али Хамраева прошла также в 2015 году в рамках кинофестивалей FICUNAM в Мехико, Стамбуле, в Израиле. В 2016 году документальный фильм «Страсть Игоря Савицкого» покажут в программе кинофестиваля «Евразия», который состоится в конце сентября в Алматы.
Критики сравнивают Хамраева с Тарковским, Германом, Параджановым, Иоселиани – блистательными режиссерами советской Оттепели. Он встречался и дружил с кинодеятелями многих стран и народов. Вот как отзывается о творчестве узбекского режиссера американский журналист Дэвид Уолш: «Самой сильной стороной Хамраева как кинорежиссера является его готовность отражать жизнь прямо и очень искренне, на неизменно высоком и серьезном художественном уровне. …Хамраев бесстрашно погружается в реальность, даже порой делая ошибки, в лучших традициях русской литературы и кино. Это та самая художественная и интеллектуальная традиция, о которой великий русский критик XIX века Белинский писал как о проявлении «благородного сострадания ко всему, что возвышенно и величественно, и которое обращается к самым животрепещущим проблемам жизни, разрушает старые глубоко укоренившиеся предрассудки и поднимает голос негодования против прискорбных аспектов современных нравов и обычаев». Обращаться к «самым животрепещущим проблемам жизни»… Сколько современных кинематографистов могли бы претендовать или хотя бы хотели претендовать на это?»
Не менее весомы отклики ведущих современных киномастеров Узбекистана.
Слово заслуженному деятелю искусств Узбекистана, режиссеру и сценаристу Зульфикару Мусакову:
— Кинематографисты – народ весьма разобщенный… С Али Хамраевым встречался раза четыре. Ни он не искал дружбы со мной (с какой стати?), ни я, в силу уважения к его возрасту и опыту — так, случайные встречи на студии.
Первый раз я его видел в далеких семидесятых — в каком-то ташкентском проектном институте на улице Шота Руставели была встреча с Андреем Тарковским, которого привел Али Хамраев. Мы с моей будущей женой тогда еще учились в девятом классе. Я ходил в драмкружок и кинокружок. Пошли на встречу с живым богом – Андреем Тарковским. Показали «Зеркало». Показали — громко сказано: работал один пост кинопроектора, шум стоял ужасный, каждую часть смотрели с перерывами… Сейчас неловко вспоминать, но мы с женой вышли после встречи – тогда мы ничего не поняли, да и сам Тарковский, видимо, от ужасной проекции сильно нервничал…
А после я увидел замечательный фильм Али Хамраева «Седьмая пуля». Фильм произвел на меня огромное впечатление — это было настоящее кино, которое словами не расскажешь. Вроде, обкатанный жанр — вестерн, но были там эпизоды, цепляющие за душу. Кому-то покажется кощунством, но мне было жалко Хайруллу, сочно сыгранного покойным Хамзой Умаровым, когда он из последних сил добирается до своей старшей жены и говорит ей, что та родит ему сына… А пуля Максумова, сыгранного кумиром моего детства Суйменкулом Чокморовым с японской жесткостью самурая революции, обрывает его светлую мечту…
Комедия Али Хамраева «Ёр-ёр» — неумирающий бестселлер нескольких поколений узбеков с гениальным Соиб-ота Ходжаевым. И было открытие Большого кино – фильм «Без страха». Бездарный режиссер сделал бы из этой вещи красную, как помидор, брежневскую агитку, а тут была рука Художника, был Стиль, было Кино. На беспроигрышной с точки зрения любого продажного конформиста теме Хамраев искренне и честно рассказал о СТРАШНОМ ВРЕМЕНИ. Чинуши от партократии не заметили этого, сегодня фильм смотрится совсем по другому, потому что был момент искусства…
Были еще встречи. Одна из них — в самолете по пути в Нью-Йорк, на высоте 11 тысяч метров. Оказалось, мы с ним братья по несчастью: у обоих страшная аэрофобия. Но у нас с собой было много спиртного… В Нью-Йорке, в Линкольн-центре была неделя Центрально-азиатского кино. Из Сиэтла прилетела Диля Камбарова, из Филадельфии Бахром Матчанов, каждый день у меня в номере устраивали узбекские вечеринки…
В мае 2016 года, узнав о приезде режиссера в Ташкент, я без всякой надежды пригласил Али Эргашевича на встречу с моими питомцами в киношколе, которую для меня открыла моя дочь Маша. Каково же было наше удивление, когда Али Эргашевич, только что спустившись с гор, куда он выезжал, пришел к нам. Заметил одну особенность всех талантливых людей: при всей внешней непохожести им присуще одно качество – они трогательно наивны и очень открыты, в них нет понтов. Он говорил с молодыми о профессии и о простых истинах, меньше всего говоря о творчестве себя, любимого… Я искренне позавидовал молодости его духа, здравости ума.
О поступке. Есть вещи, которые не всем доступны, не у всех хватит смелости сделать это. Всем известен факт, что когда Али Хамраеву устроили зубодробительный разнос в ЦК, он встал и прямо в лицо сказал второму человеку в республике: «Я кинорежиссер, я снял 15 фильмов, а вы что сделали?»
Многое импонирует мне в творчестве Али Хамраева. Еще больше — в человеческом общении. Оптимизм, искрометный юмор, иногда авантюризм. Он живой и искренний.
О грустном. Серджио Леоне, Бернардо Бертоллучи, Эмир Кустурица, Акира Куросава, Андрон Кончаловский, Никита Михалков… Пришел к выводу, что все великие сняли свои лучшие фильмы у себя на родине. Али Хамраев — в их числе…
Вот такие откровения узбекского режиссера Мусакова об узбекском режиссёре Хамраеве. Не по службе, как говорится, а по душе.
Режиссер, как мы знаем, сегодня живёт в Италии – там, где проживают его дети и внуки. Он по-прежнему поглощён творчеством, пишет сценарии и снимает фильмы, участвует в международных кинофестивалях, и куда бы ни завела его судьба, неизменно повторяет: «Я был и есть узбекский режиссер». Мечтает, все же, снять фильм на родной земле Узбекистана, как говорит он сам, «любой — художественный, документальный, даже мультипликационный… На телефон пусть снимают молодые — у них вся жизнь впереди…»
Несколько лет назад, отмечая юбилейную дату, Али Хамраев разослал друзьям пригласительные с фотографией, где он стоит с обнаженным торсом, в спортивных трусах и поднимает две огромные гири — неважно, из какого материала! А под фото – весёлая надпись: «75 — буду молодым опять!..»
Таким он остается и на 80-м году своей жизни — энергичным, страстным и способным успешно осуществить любой задуманный проект. Если, как полушутя говорит режиссёр, на проект найдётся «добрый дядя» в лице государства или денежного мешка.
Тамара САНАЕВА
Фото из личного архива Али Хамраева
