Свободной птицы царственный полёт

В течение долгих тысячелетий философы, психологи, физиологи пытались и пытаются разгадать природу таланта, феномен художественного и научного гения человека. Тщетно. Сия тайна подвластна, пожалуй, только самому Создателю. Но все исследователи практически едины в одном:
истинный талант — дар редкостный, отмеченный «искрой Божьей», он — свидетельство каких-то особых, незримых, неосознанных связей его обладателя с «высшими силами», а потому не вписывается в обыденные обывательские или казённые правила. Не случайно во все времена личностями талантливыми, тем паче — гениальными, всегда было трудно верховодить, подчинять их корыстным целям.

Разумеется, этот умозаключительный «пассаж» не случаен. Вызван он относительно регулярными слухами об очередном сенсационном успехе удивительно оригинальной и талантливой Личности, коим является режиссёр, сценарист и художник Рустам Хамдамов. То появлялось сообщение о том, что в 1991г. на МКФ в Каннах он был реальным претендентом на золотую пальмовую ветвь за фильм «Анна Карамазофф», с Жанной Моро в главной роли, где получил Приз кинопрессы и Приз «Век кино», как «Режиссер и художник, опередивший время, создатель новой киноэстетики и нового киностиля», то, что он в 1992 году получил грант Жака Ширака для выдающихся деятелей мировой культуры мэрии города Парижа и до 1995 года жил в Париже, где анонимно рисовал для домов Высокой моды Милана, Парижа и Нью-Йорка, работал как художник-прикладник, проектировал ювелирные изделия для американской компании «Russian World Gallery», то, что он стал обладателем престижной Российской независимой премии «Триумф», то, что он удостоен гран-при «Культурное достояние нации», что стал первым художником, картины которого при жизни вошли в коллекцию Эрмитажа, то, что на МКФ «Фестиваль фестивалей» он получил Гран-при и Приз Санкт-Петербурга «За высокий вклад в мировой кинематограф и активную деятельность в области международного культурного сотрудничества», что он удостоен Специального приза жюри за фильм «Вокальные параллели»., то, что проводились его персональные выставки в Москве, Париже, Нью-Йорке и других городах. А его работы также находятся в Коллекциях Государственной Третьяковской галереи (Россия), Зиммерли музея Роткерс Юниверсити (США), Национальной галереи г. Ровенна (Италия), а также в многочисленных частных
коллекциях по всему миру.

Выдающийся режиссёр, сценарист и художник, одна из самых таинственных легенд российского кино будоражит умы всех, кто как-то причастен к
киноискусству. Вот несколько авторитетных отзывов о нём: Андрон Кончаловский: «Забавно, что «Дворянское гнездо» сделано под влиянием
Феллини и Хамдамова. Великий классик и студент ВГИКа». Режиссер Кира Муратова: «Я не согласилась бы, наверное, говорить ни о ком, кроме как
о Хамдамове… Когда меня спрашивают: «Кто на вас повлиял? Кто был для вас учителем?, я отвечаю так: «Наверное, масса людей, но определенно
— Параджанов и Хамдамов».

А вот мнение великого Тонино Гуэрра.:
«Знаете, сколько он пережил?! Но, несмотря ни на что, продолжал рисовать свою сказку. Когда я возвращался из Москвы в далекие времена моих первых приездов в Россию, у меня с собой всегда были драгоценные рисунки Рустама Хамдамова. Я вез и показывал их Висконти, Феллиини, Антониони, и они восхищались вместе со мной. Сейчас в моем саду висит его икона и огромная кружка с грушами — удивительная картина! Ему дан талант милостью Божьей — дар художника, режиссера, дизайнера. А главное — он человек глубокой тайны». Согласитесь, уникальная личность!

А многие ли знают, что Рустам — узбек, наш земляк, ташкентец? Сын Усман-аки Хамдамова, долгие годы проработавшего в сельском хозяйстве республики, младший брат Пулата Хамдамова, доктора наук, много лет преподававшего в ТашГУ, помощника Ш.Р.Рашидова, он, ещё, будучи учеником 110-й школы, поражал всех своими необычными рисунками и выразительной лепкой. С детства, мечтая «делать» кино, он поступил во ВГИК на режиссёрский факультет. И была его первая студенческая работа — короткометражка «В горах моё сердце», ставшая сенсацией, «новым словом», программным манифестом творческих поисков и открытий.

Но потом начался длительный конфликт несовпадения яркой художественной индивидуальности с эстетическими нормами тоталитарной монофонической идеологии бывшей империи. И стало происходить страшное: была уничтожена его картина «Нечаянные радости», не осуществлён им замысел фильма об актрисе Вере Холодной. Хотя, как известно, используя именно его экспликации, сюжетные разработки, рисунки и эскизы костюмов, Никита Михалков сделал фильм «Раба любви», за что долгие годы нет-нет подвергался обвинениям в плагиате. Кем угодно, но не самим Р. Хамдамовым. Он всегда был далёк от земной суеты, в течение десятилетий не имея в Москве ни своего жилья, ни прописки, ни постоянной работы.

Ведущие кинематографические державы Франция и Италия — приглашали к себе Хамдамова — творить, жить, высвободиться из-под пут официальной
«удавки». Почитаемый такими мэтрами, как Антониони и Феллини, взыскательный, требовательный, исповедующий высшие критерии в творчестве, сохраняющий истинное достоинство художника, Р. Хамдамов не бросился очертя голову в заманчивый омут западной цивилизации. За долгие годы, по сути, он закончил всего одну картину «Анна Карамазофф», которую до сих пор практически не видел зритель, так как она является собственностью французского продюсера.

Правда, в Москве, Париже, США неоднократно проходили выставки его изобразительных работ — огромный праздник даже для весьма искушённых и избалованных ценителей прекрасного.

А что же его Родина? Забыл ли он о ней, став «блудным сыном»? Наоборот, скорее его сделали «отрезанным ломтем». Очевидно, прежнее идеологическое руководство республики не решалось приютить у себя творца, который тогда не был воспринят Москвой. Таковы были «правила игры». А он тянулся к Узбекистану, делал костюмы к фильмам «Седьмая пуля», «Я тебя помню». В начале 90-х у автора этих строк появилась возможность встретиться с Рустамом. На моё предложение он с готовностью ответил, что и сам мечтает снять картину на «Узбекфильме», что он в долгу перед отчим домом. Увы, не было денег, студия тогда не финансировалась.

Последующие руководители нашего кинематографа, видимо, не проявляли интереса к сотрудничеству с Р. Хамдамовым, во всяком случае, проект так и не был реализован.

Можем ли мы и должны ли осуждать этого уникального творца за то, что его сейчас нет среди созидателей нового Узбекистана? Непростой вопрос… Сожалеть должны, а осуждать — вряд ли. Ведь невозможно судить аль-Хорезми, аль-Бухари, аль-Фаргони, аль-Фараби, Бабура, Машраба, десятки других выдающихся учёных, писателей обеих ренессансных эпох в истории нашего края, наконец, Фурката, Аваз Отар-угли, или жертв бурного двадцатого столетия, за то, что они в силу разных причин — в поисках ли достойной творческой атмосферы, или лучшей доли, или как изгнанники, уезжали из родных мест в арабские страны, в Индию, Китай, Россию, Европу, или ещё куда? Но где бы они ни были, они оставались детьми и певцами своей земли, своего народа. И обогащали мировую цивилизацию.

Конечно, сейчас во-многом иная ситуация. — в нашем молодом государстве делается немало для творческой интеллигенции. Без их вдохновенного труда немыслимо достойное будущее страны. А потому хотелось бы, чтобы посильное участие в этом приняли все, кому не безразлична судьба нашей Родины. Тем более, что, наверное, полный «триумф» возможен лишь при условии, что художник востребован и понят собственным народом.

А.Ходжаев.