В районе Вазир-Акбар-Хан, где расположены несколько иностранных посольств и правительственные учреждения, у старого здания МВД Афганистана взорвался заминированный автомобиль. По последним данным, погибли 10 человек, пострадали — 79, но число жертв постоянно увеличивается.
На данный момент стало известно, что «Талибан» взял на себя ответственность за этот теракт в Кабуле. В подтверждение своих слов представитель движения опубликовал фотографию после взрыва в центре афганской столицы. В заявлении указано, что целью террористов был полицейский участок и что в результате теракта пострадали около 80 полицейских.
По официальным данным афганских властей более 40 человек погибли, более 100 ранены.
Теракты и нападения в Афганистане происходят всё чаще, а сила их и число жертв — всё больше. Значительное количество нападений записывает за собой афганский ИГИЛ — «вилайет Хорасан», хотя за конкретно сегодняшний теракт взял на себя ответственность Талибан. Правда, всегда есть шанс, что параллельно с ним об ответственности заявит и ИГИЛ, по крайней мере, так уже было несколько раз.
Рост активности ИГИЛ в Афганистане диктуется как минимум двумя основными факторами, каждый из которых сам по себе способен разрушить установившееся относительное равновесие, а вместе — развязать войну за пересмотр существующего троевластия: Кабул-оккупанты-Талибан.
Первый фактор связан с существующей трайбалистской системой самого Афганистана. Существует относительно устойчивый баланс между тремя основными этническими группами в стране — пуштунами, таджиками и узбеками, однако внутри каждой этнической группы есть и свое деление на «сильных» и «слабых».Задача «сильных» — разобщать соплеменников и предлагать им свой арбитраж и прокровительство. Это работает в условиях относительной стабильности (если вообще можно говорить о стабильности в условиях Афганистана). Исламское государство стало возмущающим фактором, делая ставку именно на униженных и оскорбленных и предлагая более справедливое социальное устройство, выгодное в первую очередь именно «слабым». Взамен, естественно, требуется безусловная лояльность и покорность.
Это работает. Причем работает очень быстро и эффективно. И работает практически везде.
В Афганистане си власть, и талибы, обладая существенными ресурсными возможностями, представляют «сильные» пуштунские кланы, имеющие возможность навязывать свою волю «слабым». Однако распределение ресурсов, которые находятся у них «под рукой» крайне далеко от справедливого даже с точки зрения афганского менталитета. Объяснение, конечно, есть: это связано те только с алчностью руководства, но и с объективными проблемами, вынуждающими концентрировать ресурсы и не распылять их, однако суть остается прежней: недовольство «слабых» только растет.
ИГИЛ в Афганистане делает ставку сразу на три крупные социальные группы, среди которых две системных и одна внесистемная. К первым двум относятся национальные меньшинства (таджиков и узбеков) и представителей «слабых» пуштунских кланов. Первая группа рассчитывает потеснить традиционное первенство пуштунов в управлении страной, вторая группа рассчитывает повысить социальный статус в племенной пуштунской иерархии. Есть и третья группа — это деклассированные афганцы, которых за десятилетия войны стало очень много. Это люди, выброшенные из существующей социальной системы, находящиеся за ее пределами и вынужденные либо входить в эту систему на положении парий, либо вести жизнь изгоев отдельно от неё. Как правило, такие люди пополняют преступные группировки и отряды разнообразных племенных ополчений на положении пушечного мяса, хотя некоторый шанс на социальное продвижение в силу личных качеств у них есть. Однако у пушечного мяса слишком невелики возможности проявить себя: оно погибает быстрее, чем успевает продемонстрировать свой потенциал.
В общем, у ИГИЛ есть в Афганистане солидная, хотя пока и латентная социальная база, и ему крайне необходимо заявить о себе, как о серьезной силе, способной на равных вести борьбу и с правительством, и с оккупантами, и с Талибаном. Такая заявка позволит вилайету Хорасан стать центром притяжения для всех, кого не устраивает нынешнее положение и свое место в нем. Поэтому и теракты, и нападения на власти, талибов и оккупантов: ИГИЛ пока не делает разницу между объектами нападения, ему важна демонстрация своих успехов. Когда вилайет Хорасан станет равным игроком по сравнению с остальными, он начнет выбирать приоритетных врагов, но сейчас это не так важно.
Второй фактор — естественно, ресурсный. Ресурсов в Афганистане немного, но они есть. Это, естественно, наркотики, а также минеральное сырье — изумруды и литиевые руды. Кстати, запасы лития в Афганистане оцениваются в 1-3 триллиона долларов (правительственные оценки, естественно, завышают эти запасы, но их можно учитывать, как верхний потолок оценки). С учетом того, что литий становится все более стратегическим материалом в мировой энергетике, ценность Афганистана растет.
На наркотрафике сидят, естественно, все, на минералах — в первую очередь правительство и таджикские шейхи, на территории которых и идет добыча. Однако ключевым фактором контроля и наркотиков, и минералов являются пути их транспортировки. Афганский героин, к примеру, не совсем афганский: маковую соломку из Афганистана перемещают в пакистанский Читраль, где существуют сотни подпольных лабораторий, которые и перерабатывают ее, превращая в тот самый знаменитый афганский героин. Оплата поставщиков соломки производится произведенным героином. Тот, кто контролирует караванные тропы, по которым перемещаются соломка и обратно героин, тот и контролирует весь процесс. Не зря, видимо, ИГИЛ обосновался в районе комплекса Тора-Бора — это как раз стратегически важный участок с точки зрения выдвижения к караванным путям и угрозе им.
Героин — это относительно легкие и быстрые деньги, поэтому пока ИГИЛ мало занимается минералами, но по всей видимости, лишь потому, что у него еще мало ресурсов для борьбы на всех фронтах. «Центральное» руководство ИГ все более очевидно ищет возможность наращивания ресурсной базы, поэтому все его вилайеты сейчас занимаются в первую очередь борьбой за перехват местных наиболее ликвидных и в то же время возобновляемых ресурсов. ИГИЛ даже в «разгромленном» состоянии остается самой богатой террористической группировкой мира: всего за четыре года ему удалось создать финансовую «подушку» в размере от 3 до 5 млрд долларов, теперь речь идет о том, чтобы увеличить финансовые возможности группировки не менее чем на порядок, чтобы выйти в следующую итерацию-появление иерархического ИГ гораздо более сильным, чем когда бы то ни было.
Эль Мюрид
