40 лет назад, в ноябре 1977 года, как раз накануне празднования очередной годовщины Октябрьской революции (7 ноября) в газете «Советская культура» (орган ЦК КПСС) вышла заметка под названием «Поощрение не только на словах». В ней говорилось о плачевном состоянии дел в народном искусстве Узбекистана. О том, что обрываются нити, связывающие мастеров разных поколений, что исчезают целые виды прикладного искусства, что никто не заботится о воспитании молодой смены, указывалось и на условия, в которых вынуждены творить мастера. И задавался конкретный вопрос: «Кто в этом повинен? Как спасти то, что осталось?».
О том, что материал опубликован, ее автор 27-летний аспирант института искусствознания имени Хамзы узнал уже после праздников, когда его в срочном порядке вызвали к директору Вахиду Захидову. Как вспоминает Шахалил, он никогда прежде не видел академика таким разгневанным. Потрясая газетой, он все задавался вопросом, как мог аспирант пойти на такой шаг, опозорить на всю страну республику и главное, как воспримет эту публикацию Шараф Рашидов и что теперь будет с их институтом. Потом, немного успокоившись, сказал, чтобы Шахалил не мешкая пошел в отдел культуры ЦК КП Узбекистана, где его уже ждут.
В ЦК ему также пришлось выслушать немало неприятных слов и угроз, вплоть до того, что теперь на его карьере ученого можно поставить жирный крест, прежде чем отвели в кабинет Рашидова. Доложили: «Вот тот молодой человек, который написал кляузу в центральную газету». Шараф Рашидович поинтересовался, почему молодой человек с такой неприязнью относитесь к своей республике? Как мог он написать такое вранье в газету ЦК КПСС и опозорить республику на весь Советский Союз?
Шахалил не растерялся и ответил, что он искусствовед – критик, что написал, то, что видел своими глазами. О том, как ездил к народным мастерам, и что они находятся в очень плачевном состоянии, и что им нужна поддержка правительства. Тогда Шараф Рашидович сказал, что у него есть три вопроса, ответы на которые кроме него не знают ни секретари обкомов, ни секретари ЦК, и даже председатель Союза художников Рахим Ахмедов. Первый вопрос: «Вы знаете Бухару? Остались ли там кандакоры-чеканщики на сегодняшний день?»
«Да! В Бухаре есть единственный кандакор-чеканщик усто Салим Хамидов,- сказал Шахалил.- Он из-за боязни преследований со стороны райфинотдела, ОБХСС и других органов, прячется и работает по ночам, тайком». Шараф Рашидович попросил нарисовать на листе бумаги, место, где живет чеканщик. Аспирант начертил центр Бухары – Ляби-Хауз и узкие улочки старого города и стрелкой показал, где живет усто. Шараф Рашидович за все время разговора впервые улыбнулся и сказал всем: «Я думал, что этого усто Салима знаю только я один, а этот молодой человек тоже знаком с ним».
И рассказал, что когда приезжал и останавливался на даче обкома партии в Бухаре, он часа в 2-3 ночи, когда все спали, через проем в заборе выбирался в старый город, где еще сохранены памятники архитектуры XI-XV веков. Гуляя в одну из таких ночей, услышал звон молотка. Пройдя несколько улочек, увидел приоткрытую большую дверь. Через щель было видно, как в старом сарае, сидя под большой лампой, седобородый старец чеканил медный поднос. Шараф Рашидович постучался и попросил разрешения войти. Усто узнав его, естественно, впустил во двор и они долго беседовали. Таких встреч у Рашидова с усто Салимом было несколько.
Второй вопрос Шарафа Рашидовича был связан с селением Гурум-Сарай. Он поинтересовался, чем оно прославлено. Аспирант знал трех керамистов – усто М. Турапова, Х. Сатимова и А. Рахимова. И стал рассказывать об этих удивительных мастерах, об их искусстве, о том, что они используют минеральные красители, а вместо свинцового глета применяют для глазуровки блюд растительную глазурь – «ишкор». Рассказал, как они сохранили эти секреты приготовления растительного ишкора-глазури и минеральных красок, что ишкор более полезен для здоровья людей, чем отрава из свинцового глета. Ситуация позволяла познакомить Шарафа Рашидовича и с историей самого селения Гурум-Сарай, когда он появился, почему ему дали такое название и откуда появились предки этих великих гончаров.
Внимательно его выслушав, Рашидов вдруг встал, подошел к Шахалилу и крепко обняв, воскликнул: «Вот и у нас в этой области появился специалист, знаток, я очень рад этому. Спасибо твоему отцу (отангга рахмат), что вырастил и воспитал такого парня, который так любит и знает хорошо культуру, историю, искусство и не боится отстаивать свою правоту».
Присутствующие тоже потянулись к нему, чтобы пожать ему руку. Шахалил спросил Рашидова, почему он не задает третий вопрос. Тот в ответ улыбнулся: «Я уверен, что на третий и на другие вопросы Вы ответите блестяще», и подчеркнул, обращаясь к находящимся в кабинете: «Смотрите и радуйтесь, что и у нас появились такие знающие национальные специалисты своего дела».
Потом он дал поручение создать комиссию, чтобы она проверила всю республику и представила объективную справку о состоянии всего народного искусства, и на основании этой справки подготовить Постановление ЦК КП Узбекистана и Совета Министров республики. А Шахалилу Шараф Рашидович предложил: «После проверки этой комиссии, которую вы возглавите, напишите большую статью, которую я помогу опубликовать в газете ЦК КПСС. Я был очень рад познакомиться с вами».
Была создана большая комиссия, члены которой были направлены во все уголки республики, чтобы ознакомиться, поговорить с народными мастерами на местах и дать свои предложения. В результате был создан объемный документ, в котором объективно была обрисована ситуация с состоянием прикладного искусства. На его основе затем вышло Постановление ЦК Компартии и Совета Министров «О состоянии и мерах по дальнейшему развитию народного декоративно-прикладного искусства в Узбекистане». Это была большая победа ученых-искусствоведов, народных мастеров, ну и Шахалила тоже.
А где-то через год после выхода постановления ему предложили возглавить вновь создающееся «Объединение мастеров народного искусства». Это произошло в 1978 году. Тогда по всей республике было выявлено всего 117 уникальных мастеров по семи видам народного искусства. Все они вошли в состав объединения. И работая с великими устозами нужно было всегда и везде учитывать их характер, их, что называется, гонор, претензии. Главной своей задачей Шахалил считал возрождение и возвращение из небытия целых направлений народно-прикладного искусства, создание умельцам благоприятных условий в работе и в быту, выявление новых мастеров и открытие при ведущих аксакалах-устозах индивидуальной школы-ученичества «Усто-шогирд» — «Мастер-ученик». Мастера впервые стали участвовать в международных выставках, ярмарках и ЭКСПО.
Появились документальные фильмы о народном искусстве и о прославленных мастерах. Продукцию Объединения, которое вскоре получило название «Усто», начали реализовывать в художественных салонах других стран.
С каждым годом росло число народных мастеров, возрождались забытые и утерянные виды ремесел, различная керамика и майолика, резьба по дереву и ганчу, орнаментальная роспись и чеканка по металлу, ручная вышивка и ковроделие, паласоткачество и набойка, ювелирное искусство и теснение по коже, лаковая и книжная миниатюра Самарканда, Бухары, Хивы, Ташкента, Ферганской долины. И все это благодаря заметке, опубликованной в московской газете.
А ее автора Шахалила Шаякубова, ныне маститого ученого, лауреата Государственной премии Узбекистана второй степени в области искусства и архитектуры 2017 года, в настоящее время заботят мысли о том, как достойно провести 40-летний юбилей Объединения «Усто», созданного в 1978 году благодаря заботе и вниманию к народным мастерам Шарафа Рашидова.
Э. ХОДЖАЕВ
