Несмотря на подписанный с эмиром мирный договор ситуация в бухарских землях оставалась сложной. Подавив восстание мятежного сына, эмир Музаффар огнём и мечом покоряет горные ханства: Гисар, Каратегин, Денау, Куляб и Кабадиан, расширив тем самым границы своего государства. Не теряет он надежду и на возвращение хотя бы Самарканда. Однако ни просьбы эмира к генерал-губернатору, ни личное обращение бухарского посла к Александру II о возврате завоеванных Россией бухарских городов вообще и Самарканда в частности остались безрезультатными. Более того, Кауфман, вернувшись в Ташкент из Петербурга, где он пробыл почти год, обращает взор на обширный, но слабозаселённый район в верховьях Зеравшана. Там располагались мелкие бекства: Матча, Фальгар, Фан и другие.
Весной 1870 года, туркестанский генерал-губернатор распорядился отправить в заравшанские горные области два отряда: один из Самарканда под начальством генерал-майора А. К. Абрамова, другой из Ура-Тюбе во главе, с полковником А. Р. Деннетом.
25 апреля отряд Абрамова выступил из Самарканда и, пройдя более 200 километров вверх по Зеравшану, соединился с отрядом Деннета в селении Обурдан. Узнав о приближении русских, матчинский бек бежал. Русский объединённый отряд, двинувшись дальше на север, настиг противника и 9 июля 1870 года разгромил его у северного выхода перевала Янги-Сабах. Один за другим сдавались и другие владетели этого края. В течение двух месяцев горный зарафшанский район был завоеван и его свободолюбивые жители отныне стали считаться русскими подданными. В том же 1870 году новые земли были включены в состав Зеравшанского округа под названием «Зерафшанские горные Тюмени».
Надо сказать, что кроме военной цели перед экспедицией ставились и научные задачи. В походе принимали участие выдающиеся исследователи: супруги Алексей и Ольга Федченко, собравшие богатейшие ботаническую и зоологическую коллекции, горный инженер Д. К. Мышенков, ориенталист А. Л. Кун и капитан А. Д. Гребенкин. Топографические работы были возложены на А. М. Скасси и Н. П. Старцева, которые нанесли на карту все верхнее течение реки Зеравшан и точные контуры двух хребтов, «обнимающих» реку, — Туркестанского и Зеравшанского. Особый отряд (под начальством А. Р. Деннета, с прикомандированным капитаном Соболевым), прошёл вверх по леднику и поднялся на перевал Матч-Ходжент, проведя барометрические и астрономические наблюдения. Были обследованы территории по рекам Ягноб и Фан-Дарья, у озера Искандер-куль, по названию которого вся экспедиция стала называться Искандер-кульской.
изд. Сытина, СПБ, 1911
Тем же летом 1870 года до Абрамова дошла информация, что в Шахрисабзе нашел убежище некий Айдар-ходжа, который со своими сторонниками совершал набеги на границы Зеравшанского округа. Абрамов потребовал выдачи преступника, но получив отказ, принимает решение решить вопрос военным путём. 11 августа экспедиционный отряд, подошёл к стенам города Китаб и осадил его. На следующий день началась осада. 14 августа, русские пушки пробили в городской стене брешь и начался штурм. После ожесточенных уличных боев город был взят. После этого, желая подчеркнуть, что данный поход направлен только против мятежников, Абрамов передал управление Шахрисабзским оазисом посланцам эмира. Это был щедрый жест, и эмир, после этой очередной демонстрации силы и мощи русской армии, понял его и оценил.
На востоке Туркестанского генерал-губернаторства также было неспокойно. С 1864 года в китайских владениях, граничащих с некоторых пор с Российской империей, полыхало восстание. Дунгане, уйгуры и другие мусульманские народности, находящиеся под властью Китая, возмутились против поработителей.
Китайцы и их войска частью бежали, частью были истреблены; власть Китая пала. На месте бывшей китайской территории образовалось несколько независимых владений, которые, вскоре вступили в междоусобные распри. В конечном итоге большая часть этой территории оказалась под властью правителя Кашгарии, уроженца Ташкента, Якуб-бека, состоявшего когда-то на службе у кокандского хана. А в Илийской долине стало господствовать фанатичное племя таранчей.
Бадаулет Якуб бек, Аталык Кашгарский. СПб., 1898
Все эти волнения отрицательно сказывались как на торговле, так и на спокойствии российских подданных — киргизов.
Россия не могла пассивно взирать на события, происходившие у самых границ её новых территорий. Кроме того, необходимо было реагировать на поведение Якуб-бека, занявшего откровенно антироссийскую позицию. Английские агенты – Шоу, Хейуард, Форсайт, — напротив, чувствовали себя в Кашгарии весьма вольготно. Поступала информация и о намерении Якуб-бека овладеть Кульджей.
Обеспокоенный этими событиями, в мае-июне 1870 года Кауфман лично посетил Семиречье. Возвратившись в Ташкент, он отправляет Горчакову письмо, в котором пишет, что положение на границе ухудшилось и он “полагал бы необходимым, теперь же, не теряя времени и не дожидаясь прихода сюда китайских правительственных войск, принять какие-либо решительные меры к устранению причин, уничтоживших в последнее время всякую нашу торговлю с Западным Китаем и постепенно подрывающим наше вековое значение в глазах киргиз (казахов, В.Ф.)”.
“Мы теперь же должны, — писал далее туркестанский генерал-губернатор, — как для пользы наших среднеазиатских владений, так в особенности для восстановления упадшей торговли нашей с Западным Китаем, помочь Китаю в усмирении этих отдаленных провинций, хотя бы непосредственным вмешательством наших в дела таранчей и дунган и избавлением на первое время прежней Илийской провинции от власти таранчинского султана”.
В конце мая 1871 года, по приказу Кауфмана, командующий войсками Семиреченской области Г. А. Колпаковский возглавил военную экспедицию в Кульджу и, после ряда боёв, 22 июня занял столицу Илийского края. К Колпаковскому явились с изъявлением покорности представители почти всех кочевых племен и земледельческих поселений. Русским войскам понадобилось всего десять дней для занятия территории и ликвидации Таранчинского султаната.
Ташкент, 1872
Анализируя причины быстрой и почти бескровной победы, чиновники канцелярии семиреченского губернатора подчеркивали: «Без сомнения, результаты эти достигнуты превосходством и имуществом (оружием В.Ф.) наших войск и тем строгим уважением, которое оказывалось личности и имуществу населения».
На сообщении о занятии Колпаковским Кульджи Александр II сделал пометку: «Очень рад, лишь бы оно не завлекло нас еще далее».
Якуб-бек не рискнул начать войну с Россией, и через год вступил в переговоры с туркестанским генерал-губернатором и заключил с ним торговый договор.
Через десять лет этот район был возвращён Китаю, но за это время русским была предоставлена возможность подробно исследовать эту страну и соседние районы к северу от Тянь-Шаня.
Спокойствие на границе с Восточным Туркестаном было достигнуто и можно было вернуться к проблеме с Хивой.
К этому времени Британия и Россия пришли, наконец, к соглашению о разделе сфер влияния в Центральной Азии, что было закреплено в Петербургском договоре 1873 года. Договор разграничивал сферы влияния России и Англии в регионе и определял северные границы Афганистана. Лондон, в свою очередь, согласился со среднеазиатскими притязаниями России. Участь хивинского хана была решена.
А пока шли переговоры, работа по подготовке к усмирению Хивы не прекращалась. В течение трёх лет шла активная переписка между царским наместником на Кавказе Вел. Кн. Михаилом Николаевичем, оренбургским и туркестанским генерал-губернаторами и петербургскими министерствами. В письме к военному министру Кауфман писал о необходимости поставить Хиву “в положение от нас вполне зависимое и тем самым положить прочное основание нашему полному господству в Средней Азии”.
Появление на восточном побережье Каспия русского укрепления Красноводск способствовало проведению работ по разведке и исследованию низовьев Амударьи и путей, ведущих в Хиву.
В 1870 году Столетовым была проведена рекогносцировка Балханских гор. В 1871 году сменившим Столетова генералом В. И.Маркозовым были исследованы Чикишляр и земли до Атрека. В том же году состоялась знаменитая рекогносцировка капитана М. Д. Скобелева (будущего “Белого генерала”) от Красноводска до Хивинского Сарыкамыша через пустыню Усть-Урт. Скобелев произвел маршрутную съемку Усть-Урта, пройдя 760 верст за 6 дней с охраной всего из шести джигитов.
В начале декабря 1872 года, в Петербурге состоялось Особое совещание, в котором приняли участие руководители министерств, Оренбургский и Туркестанский генерал-губернаторы, наместник Кавказа и Александр II.
В результате план Хивинской экспедиции был Императором утверждён. Напутствуя Кауфмана, на которого было возложено командование, Александр II сказал: ”Возьми мне Хиву, Константин Петрович”.
Планом предусматривалось наступление на Хиву силами трёх округов. Кавказского с запада, Оренбургского с севера и Туркестанского с востока.
К 1 мая 1873 года все три отряда должны были подойти к стенам Хивы.
Времени для подготовки оставалось очень мало.
Продолжение следует
Источники, используемые в 15-й части:
1. Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона. Зеравшанские горные экспедиции
2. Воспоминания В. А. Полторацкого // Исторический вестник, № 2. 1895
3. А. Семёнов. Покоритель и устроитель Туркестанского края, генерал-адъютант К. П. Фон-Кауфман I-й. Кауфманский сборник. М. 1910
4. Кадников В.С. Из истории Кульджинского вопроса // Исторический вестник. № 6, 1911
5. Моисеев В.А. К истории занятия Кульджинского края русскими и вопрос о его возвращении Китаю в 1870-1871 гг. Алтайский Государственный университет. Сб. статей
6. Терентьев М.А. История завоевания Средней Азии, Т.2, СПб, 1906
На титульной фотографии: Рисунок Ольги Федченко “Самарканд. Регистан”. 1870г.
В. ФЕТИСОВ
