Есть люди, которых история готовит заранее. Не для трибун, не для мемуаров, а для тяжёлой, почти незаметной работы — строительства армии независимой страны с нуля. Рустам Урманович Ахмедов — именно такой человек. Солдат Советской Армии, офицер в высших эшелонах командования, в первый год независимости он получил приказ создать с нуля Вооружённые силы Узбекистана. Об этом и многом другом он поведал в интервью порталу Alter Ego, вызвавшее горячее обсуждение пользователей.
Генерал без армии: с чего начинали
Через неделю после провозглашения независимости — 6 сентября 1991 года первый президент Ислам Каримов поручил Рустаму Ахмедову историческую миссию — «поставить под ружьё» новое государство. Это не образное выражение. У республики не было ни собственной техники, ни генералитета, ни устоев. Всё, что осталось от Советской Армии, вывозилось эшелонами в Россию. Генералы тянули технику, словно приданое из распавшегося брака, и надо было буквально выцарапывать каждый автомат, каждый бронетранспортёр.
Словно младенец, который учится стоять на ногах, Узбекистан начал формировать опорные точки своей государственности. В декабре 1991 года на постсоветских руинах ещё не остыла пыль, а кое-где шли разборки. А в кабинетах Ташкента уже шли деловые разговоры: какие части оставить, какие — распустить, кого — призвать, а кого — отпустить на пенсию. Рустам Ахмедов рассказывает, что многие военные кадры, прежде подчинявшиеся Москве, оказались перед выбором: остаться в Узбекистане или уехать в Россию. Некоторые из них проявили мужество и остались — несмотря на бытовые трудности и неопределённость.
Армию собирали по крупицам. Из тех, кто не уехал. Кто поверил. Кто не побоялся остаться в неизвестности, часто без квартиры, без зарплаты, без ясной перспективы.
Между Кремлём и Пентагоном
Рустам Ахмедов говорит об этом почти между строк, но чувствуется: отношения с Москвой в начале 90-х были холодно-прагматичными. Россия не спешила делиться ни людьми, ни техникой. Взаимодействие было необходимо, но без иллюзий. Появились и первые контакты с США. Первые «военные сделки с Вашингтоном», как он сам их называет, были тихими, осторожными. Но стратегически это было окно в другой мир.
Узбекистан балансировал: с одной стороны — союзнические обязательства в рамках СНГ, с другой — стремление вырваться из постсоветской зависимости и обрести подлинный суверенитет.
Таджикистан, Эмомали Рахмон и «вовчики»
Одной из самых драматичных страниц того периода стала гражданская война в Таджикистане. Ахмедов признаёт: Узбекистан не мог остаться в стороне, потому что огонь войны полыхал буквально за забором. Были и гуманитарные миссии, и скрытая поддержка Эмомали Рахмона, и прямое участие, особенно против радикальных формирований, которых называли «вовчиками».
15-я бригада, рассказы о переброске войск, авиаудары — это не просто страницы биографии, а моменты, когда решалась карта региона. Узбекистан показал, что способен не только обороняться, но и активно участвовать в обеспечении стабильности на постсоветском юге.
Центральная Азия: партнёры или конкуренты?
Велик соблазн назвать первые годы независимости — эпохой братства в регионе. Однако на деле всё было куда сложнее. У каждой страны — своя модель развития: Туркменистан объявил нейтралитет, Киргизия быстро сблизилась с Западом, Таджикистан утонул в гражданской войне.
На этом фоне Узбекистан выглядел островом стабильности, но именно поэтому — потенциальным лидером. Рустам Ахмедов подчёркивает, что отношения с соседями, особенно в сфере безопасности, были настороженными: слишком свежа была память о советской централизации, слишком велик был страх перед новым «центром».
Тем не менее, инициатива Ташкента по созданию Совета министров обороны стран Центральной Азии показала: Узбекистан был готов не просто замыкаться в себе, а стать мостом между новыми независимыми странами региона.
Политические интриги вокруг президента и уход в 1997-м
Ахмедов не обходит вопрос своего ухода. Он говорит откровенно: власти нужен был «ручной министр обороны». Его твёрдость, прямота и военное мышление начали пугать политическую верхушку, которая боялась появления «своего Жукова». Говорят, Каримов в те годы опасался даже гипотетического путча. Никаких фактов заговора не было, но сама фигура Ахмедова, с её авторитетом и армейской поддержкой, воспринималась как потенциальный риск.
«Он научил меня жить среди волков»: человек в системе
Отношения с СНБ, президентом, аппаратом, Ахмедов описывает всё это как постоянную борьбу за здравый смысл в окружении интриг. Он не позиционирует себя героем. Но видно, что именно он во многом удержал хрупкое военное равновесие в тогдашнее трудное время.
Его слова об Исламе Каримове: «До 97-го года это был скромнейший человек» — звучат как и признание, и предупреждение. Власть меняет. И эта перемена пугает тех, кто видел её изнутри».
Символ и судьба
Сегодня Рустам Ахмедов — не просто ветеран. Он символ того, как закладывается силовой фундамент страны, без шума, без фанфар, под гул вывозимых танков и звон новых присяг.
Он — свидетель того, что свобода — не декларация, а строевая подготовка, дисциплина и кровь в офицерском подвале. Ему довелось быть между разными флагами, но не потеряться в шторме символов.
Армия как зеркало нации
История Ахмедова — это история страны, которая родилась не по плану, не по уставу, а из воли выжить. Его путь — как марш-бросок через минное поле эпохи. Он создавал не только систему, но и веру, что Узбекистан может иметь свою армию, свою позицию, свой голос.
Мы часто говорим: «Семь раз отмерь…» — так вот, Ахмедов был тем, кто резал только тогда, когда уже не оставалось другого выхода.
