ТРЕТИЙ. Николай Оттонович Розенбах. Глава девятая

Из цикла Туркестанские генерал-губернаторы

Возвращаясь из Петербурга весной 1886 года Николай Оттонович решил посетить город-крепость Петро-Александровск. Последний раз туркестанский генерал-губернатор, — это был Кауфман, — посещал русскую цитадель на берегу Аму-Дарьи тринадцать лет назад.

И гарнизон и жители города устроили Розенбаху восторженную встречу.

На следующий день после приезда генерал-губернатор принял хивинского хана приехавшего вместе с ближайшими родственниками и высшими сановниками ханства. Аудиенция продолжалась около часа, а через короткое время, Розенбах сделал ответный визит и пригласил Асфандияр-хана на следующий день на обед со всей его свитой. Во время обеда, сервированного на европейский лад, произошёл забавный случай. Когда гости, перед тем как сесть за стол, подошли к столу с закусками, один из братьев хана налил себе рюмку водки, однако, увидев это первый министр хана Мат-Мурад, тут же выхватил её из рук принца и сунул тому кусок хлеба. Тот, смутившись, принялся его есть. За обедом, также, никто из хивинцев не пил вино, хотя как рассказал Розенбаху начальник Аму-Дарьинского отдела генерал Гроттенгельм, “сам хан большой охотник до шампанского, и у себя дома преисправно его пьёт”.

После обеда состоялся небольшой концерт, после которого, весьма довольные гости, сердечно простившись с генерал-губернатором уехали домой.

Впоследствии, Николай Оттонович написал в своих воспоминаниях: “Хан произвёл на меня благоприятное впечатление, — он человек ещё молодой, полный сил и не лишённый природного ума, держал он себя всё время с большим тактом. Но как большинство правителей на востоке, он входил мало в дела ханства, предоставив управление им первому министру Мат-Мураду. Сей сановник, отличаясь жадностью, обирает подданных хана самым ужасным образом. Обстоятельство это заставило меня, при прощании, сказать ему, что желание Императора Всероссийского чтобы хивинцы, находясь под высоким его покровительством, жили бы счастливо и в полном благополучии. Мат-Мурад, как полагать надо, понял этот намёк; по заявлению начальника Аму-Дарьинского отдела ген.-майора Гротенгельма он стал после свидания со мной, более умерен в своих вымогательствах”.

Задержавшись на несколько дней в Петро-Александровске, чтобы ознакомиться с войсками и учреждениями, Розенбах выехал в Ташкент.

Почти семь месяцев он отсутствовал в крае, и нужно было вновь браться за кропотливую, ежедневную работу по управлению генерал-губернаторством. Прежде всего, претворять в практическую плоскость решение о строительстве железной дороги. Военный министр согласился на кандидатуру генерала Анненкова, предложенную Розенбахом, лишь при условии, что лично генерал-губернатор будет курировать строительство. В первую очередь нужно было заключить конвенцию с эмиром Бухары относительно проведения железной дороги по территории эмирата. О добром отношении к себе эмира Николай  Оттонович не сомневался, но необходимо было учитывать настроение религиозного фанатичного местного населения подстрекаемое духовенством. Чтобы не было никаких препятствий с этой стороны, нужно было чтобы собственники получали за отчуждаемую землю справедливую компенсацию. Для этого был необходим грамотный и честный человек. И выбор Розенбаха пал на инженера подполковника Пославского, который весьма успешно справился с поставленной весьма непростой задачей. Необходимо было зорко следить за настроением мусульманского населения, которое поначалу довольно враждебно отнеслось к начатым работам. Более того, даже находились лица среди высших сановников Бухары, которые побуждали народ к беспорядкам. Опасаясь волнений, генерал-губернатор на случай эксцессов, держал наготове в Самарканде небольшой отряд (1 батальон, 8 орудий, 2 сотни казаков). Сделал это Николай Оттонович, открыто, как бы предупреждая, что в крайнем случае он тут же займёт Бухару.

Так же, по распоряжению туркестанского генерал-губернатора, в начале 1887 года в бухарских городах Чарджуй и Керки были размещены русские гарнизоны. Таким образом, не только было охвачено “железным кольцом” Бухарское ханство, но и “открыто окно” в Афганский Туркестан, в случае открытия там военных действий.

В то же время Розенбах “старался нравственно влиять на население, разъясняя бухарцам, с коими имел личные сношения какие выгоды население извлечёт от постройки железной дороги”.

Все эти меры привели к тому, что во время строительства никаких беспорядков не возникло.

К маю 1888 году железная дорога была доведена до Самарканда, и через двадцать пять лет, в 1913 году, генералу Анненкову, перед зданием самаркандского вокзала был поставлен величественный памятник. На фасадной стороне монумента красовалась надпись: “Генерал от инфантерии Михаил Николаевич Анненков, строитель Закаспийской военной железной дороги. 1835–1899”. В советское время памятник был уничтожен.

Торжественное открытие самаркандского участка железной дороги состоялось 15 мая.

Вряд ли в лексиконе генерала Анненкова и туркестанского генерал-губернатора Розенбаха, было слово “пиар”, однако открытие вокзала в Самарканде они превратил в грандиозное торжество, загодя готовясь к этому событию, которое должно было, по их замыслу, войти в анналы истории.  С этой целью Анненков приглашает на открытие более двухсот именитых гостей. В их числе крупные военные и дипломатические чины Франции, помимо всего прочего обладающие литературными способностями. По возвращении на родину они должны были опубликовать восторженные отчёты.

 Среди почётных гостей прибывших для участия в церемонии были также известный учёный-исследователь Востока П. П. Семёнов-Тяньшанский, художник Каразин, создавший целый цикл картин, посвящённых Закаспийской железной дороге, и большое количество важных иностранных лиц, приглашённых генералом Анненковым. Изъявил желание присутствовать при столь значимом событии и известный путешественник и знаток Средней Азии Арминий Вамбери, но, несмотря на ходатайство Розенбаха, Петербург отклонил эту кандидатуру за его русофобские высказывания. А, возможно, и напрасно, поскольку Вамбери мог воочию убедиться каких успехов достигла русская власть в Туркестане.

Николай Оттонович, заранее, ранним утром 15 мая выехал навстречу первому поезду, и уже на нём, в сопровождении генерала Анненкова, почётных гостей и железнодорожного батальона въехал в празднично украшенный самаркандский вокзал.

На привокзальной площади были выстроены все войска самаркандского гарнизона. После молебна многочисленные делегации от городов Туркестана и различных учёных обществ подходили к Анненкову и вручали адреса с поздравлениями “с совершённым им великим подвигом проведения железной дороги в глубь Средней Азии по сыпучим пескам”.

И это действительно стало великим свершением. “Постройка Закаспийской железной дороги, — писал русский писатель и путешественник Е. Л. Марков, — была таким наглядным подвигом русской силы, бесстрашия, мудрости, пред которым побледнела в воображении восточного человека слава всяких Тамерланов и Искандеров”.

После прохождения войск торжественным маршем, избранная публика, — более трёхсот человек, — собрались на торжественный завтрак в саду военного губернатора Самаркандской области генерала Яфимовича. “Настроение всех было самое радостное, — пишет Розенбах, — и завтрак удался вполне”.

Вечером праздник продолжился.  Все были в восторге от “блистательной иллюминации” устроенной на древней площади Регистан и народных представлений. Особенно восторгался зять Анненкова, граф Вогюэ (впоследствии член французской академии наук). Он утверждал, что никогда ничего подобного не видел.

В этом же году генерал от инфантерии Михаил Николаевич Анненков был назначен управляющим Закаспийской железной дорогой.

К сожалению, жизнь свою генерал Анненков закончил трагически. Обвинённый военным министром в финансовых злоупотреблениях он, в начале 1899 года, покончил с собой.

А железная дорога построенная им работает и поныне.

Воспользовавшись своим присутствием в Самарканде, Николай Оттонович, решает отправиться в Чарджуй, чтобы хорошенько осмотреть Закаспийскую железную дорогу.

Однако, для этого пришлось решить некоторые  дипломатические вопросы.

В.ФЕТИСОВ

Продолжение следует

На заставке: Памятник генералу Анненкову у Самаркандского вокзала (не сохранился).

Фотография из журнала “Искры”, №43, 1913 г.