Доктор философии в сфере международных отношений, профессор Сент-Эндрюсского университета (Великобритания) Филиппо Коста Буранелли опубликовал статью под заголовком «Центральноазиатский регионализм в 1990-е годы: упорядочивание, адаптация и позиционирование».
В материале уделяется особое внимание опыту государств ЦА по продвижению регионального сотрудничества. Британский политолог отвергает распространённое среди экспертов мнение о непродуктивности и провале регионализма в Центральной Азии в 1990-х годах.
«Некоторые исследователи рассматривают ЦА как регион, который не склонен к сотрудничеству, подвержен внутренним конфликтам и где отсутствует доверие и взаимопонимание между государствами. По их мнению, попытки государств Центральной Азии интегрироваться потерпели неудачу из-за отсутствия объективных предпосылок для объединения — в частности, у стран региона не было ни общего интереса к единому рынку, ни значительных инвестиционных ресурсов», – пишет Ф.Буранелли.
Появление подобных оценок аналитик связывает с тем, что ученые, занимающиеся изучением центральноазиатской интеграции, рассматривали регионализм в ЦА сквозь призму европоцентристской модели.
Она предусматривает, что регион должен объединиться и создать наднациональную структуру, которая наподобие ЕС, будет продвигать либеральный порядок, а также общий рынок.
Тем не менее, профессор особо подчеркнул, что после распада Советского Союза и обретения независимости страны Центральной Азии сформировали свою уникальную модель регионального сотрудничества.
В частности, в 1990-х годах центральноазиатские республики создали ряд региональных организаций, такие как Центральноазиатский союз (ЦАС) (1994–1998) и Центральноазиатское экономическое сообщество (ЦАЭС) (1998–2001). «Хотя эти структуры не привели к интеграции и были расформированы, они сыграли важную роль в формировании порядка в регионе», – отмечает автор. По его словам, именно данные организации заложили основу дальнейшего развития процесса межгосударственного сближения.
Налаживание взаимодействия внутри ЦАС и ЦАЭС, утверждает политолог, способствовало определению правил сотрудничества, формированию порядка и созданию норм поддержания безопасности в ЦА. Это, в свою очередь, позволило сохранить кооперационные связи, безопасность и стабильность, предотвратить конфликты и хаос, а также способствовало решению острых общерегиональных проблем на основе консенсуса.
Более того, как отмечает эксперт, регионализм в Центральной Азии в 1990-ых годах открыл для государств региона возможности обрести опыт взаимодействия как между собой, так и на мировой арене как независимые государства.
«ЦАС и ЦАЭС позволили Центральной Азии интегрироваться в мировое сообщество в качестве субъекта и единого крупного рынка. Это привлекло ресурсы и внимание международного сообщества к ЦА», – уверен аналитик.
В этой связи, как считает Ф.Буранелли, развитие отношений в рамках ЦАС и ЦАЭС не является выдумкой. «Это не интеграция ради интеграции, а закономерный и объективный процесс, имеющий глубокие исторические корни», – убеждён он.
Кроме того, по его словам, интеграция всегда была не самой целью, а залогом поддержания мира, стабильности
и устойчивого развития государств».
«Уже с 1990-х годов существовал дух солидарности между центральноазиатскими государствами, было четкое понимание необходимости регионального единства для сохранения суверенитета и стабильности.
Всё это является явным признаком работавшего регионального порядка в тот период», – указывает Ф.Буранелли.
В целом, эксперт заключает, что наблюдаемый сегодня тренд на региональную кооперацию говорит о востребованности регионализма в Центральной Азии, а пройдённый этап регионализации должен служить основой для укрепления консолидации и сближения стран ЦА как ключевого фактора поддержания стабильности и устойчивого развития в данном регионе.
