Из цикла «Туркестанские генерал-губернаторы»
Сначала полыхнуло в Северной Герцеговине. Изнемогавшие под тяжёлым гнётом турецких налогов её жители, летом 1875 года подняли восстание. Искрой послужило столкновения крестьян с турецкими сборщиками податей, вызвавшие кровавые схватки между христианами и мусульманами. Порта попытавшись подавить возмущение с помощью армии, встретила ожесточённое сопротивление. Мужчины вооружились, бросили свои дома и ушли в горы, а старики, женщины и дети, чтобы избежать поголовной резни, бежали в соседние Черногорию и Далмацию. Вскоре восстание охватило всю Герцеговину, а затем словно лесной пожар перебросилось в Боснию и Болгарию.
Восставших поддержала Сербия, которая с 1817 года имела статус автономии в Османской империи. Западные европейские державы в этом конфликте заняли сторону Турцию. Сербии был предъявлен своего рода ультиматум: “Коллективное заявление дипломатических представителей европейских держав в Белграде сербскому правительству”. В нём представители Австро-Венгрии, Англии, Франции, Италии и Германии, предупреждали, что, если сербское правительство допустит агрессивные действия против Порты, они не будут его защищать — хотя по договору 1856 года обязаны были это сделать. Фарисейская европейская политика, которая не изменилась и поныне. Однако, несмотря на давление коллективного Запада, Сербия и присоединившаяся к ней Черногория 20 июня 1876 года объявили Турции войну. По Балканам потекли кровавые реки. Творились невообразимые вещи. Турецкие регулярные военные части и отряды башибузуков, сформированные из осевших на территории Болгарии этнических турок или принявших ислам болгар, были беспощадны. Город Панагюрище, считавшийся идейным центром восстания, сожгли дотла. Но наиболее сильный и ужасающий по своей жестокости удар пришелся на селение Батак, в котором на момент восстания насчитывалось около 9 тысяч жителей. Узнав о его начале мужчины села сформировали отряды ополчения, которые, однако, были разгромлены. Сказалась разница в численности и вооружении. Немногие выжившие в боях мужчины вернулись в село. А вскоре туда же вошли каратели во главе с Ахмедом ага Касалицким, полицейским инспектором Доспатского округа. Он пообещал сохранить жителям села жизнь, если они прекратят сопротивление и сложат оружие. Обещание оказалось ложью.
Сначала был зверски казнён староста деревни Трендафил Керелов. Ему выкололи глаза, вырезали язык, вырвали все зубы и еще живым насадили на кол. Это послужила началом для всеобщей резни. Башибузуки убивали всех без разбору. Младенцев они насаживали на штыки или пики и так расхаживали по городу. По всему Батаку были установлены плахи, на которых палачи секли головы.
200 детей и женщин, спрятавшихся в местной школе, сожгли заживо, подперев двери и стреляя по окнам. Молодых женщин и девушек насиловали, причем задачей последнего насильника, после своего постыдного действия, было отсечь жертве голову.
Европа узнала о Батакской резне из репортажей военного корреспондента английской газеты “Дейли ньюс” Януария Мак-Гахана[1]. Участник Хивинского похода, друг Кауфмана и Скобелева, он летом 1876 года вместе со своим давним знакомым американским консулом в Стамбуле Юджином Скайлером[2] отправляется в Болгарию. К ним присоединились корреспондент одной из немецких газет и второй секретарь посольства России в Константинополе князь Алексей Церетели[3].
В своих репортажах из Болгарии Мак-Гахан описывал ужас, охвативший его при виде картины расправы над женщинами, стариками и детьми: “Мы натянули поводья, закричав от ужаса. Прямо перед нами возвышалась груда черепов, которые лежали вперемешку с другими частями человеческих тел… На всех телах были только женские рубахи. Они все были женщинами или девушками. Я насчитал свыше 100 голов, без учета тех, которые лежали внутри груды. Все они были отсечены от тел, все тела были без голов. Каждую из этих женщин обезглавили. Процедура была следующей: турки хватали женщин, раздевали их до рубах, отбирали все ценности и украшения, после чего многие из них насиловали женщину, а последний в очереди ее обезглавливал”.
Свидетельства Мак-Гахана, перепечатанные в американских и европейских средствах информации вызвали настоящий шок. Европа не могла поверить, что такие зверства творятся совсем рядом, под боком. Оппозиция в английском парламенте требовала объяснений от правительства, а Мак-Гахан продолжал посылать в лондонскую газету бьющие по нервам репортажи. За несколько дней он побывал в Пловдиве, Пештере, Пазарджике и селе Батак. Увидев своими глазами результаты тех зверств, которые совершили турецкие войска, американский корреспондент был потрясен: “Я приехал сюда уравновешенным и бесстрастным. – писал он — Боюсь от моей беспристрастности не осталось и следа, как, впрочем, и хладнокровия”.
Большинство выдающихся мировых политических и общественных деятелей заявили, что эта ситуация нестерпима. В Британии проводились массовые митинги. В поддержку болгар высказались такие мировые авторитеты как Чарльз Дарвин, Оскар Уайльд, Виктор Гюго и Джузеппе Гарибальди.
Поддержка Османской империи в Европе таяла на глазах. Даже британская королева Виктория вынуждена была признать, что поражена репортажами корреспондента “Дейли ньюс”.
Вскоре под давлением общественного мнения Франция, Англия и друге европейские страны были вынуждены кардинально изменить свою политику, и от поддержки Турции перешли к её осуждению.
Но более всего неистовствали русские газеты, призывая к немедленному отмщению за мученически погибших братьев по крови и вере. Позабыв о своих политических взглядах подавляющее большинство населения России выступило за оказание помощи “братушкам”. На Балканы потянулись русские добровольцы, вливаясь в сербскую армию, во главе которой стал генерал Черняев. Это было давней мечтой Михаила Гигорьевича, но сделать это, учитывая отношение к нему русского правительства, было весьма непросто. Ещё до начала этих событий Черняев находился в тайной переписке с сербским правительством, которое приглашало его на должность главнокомандующего. Русское дипломатическое ведомство, узнало об этих секретных переговорах – письма вскрывались Третьим отделением, — и приняло меры к тому, чтобы Черняев не смог выехать из страны. За ним был учреждён негласный надзор и было отказано в выдаче заграничного паспорта. “Тогда, — как пишет Гиляровский[4], — Черняев приехал в Москву к Хлудову[5].
Последний устроил ему и себе в канцелярии генерал-губернатора заграничный паспорт, и на лихой тройке, никому не говоря ни слова, они вдвоем укатили из Москвы – до границ еще распоряжение о невыпуске Черняева из России не дошло[6]”.
Сербы встретили прославленного генерала с распростёртыми объятиями.
В.ФЕТИСОВ
Продолжение следует
На заставке Н. Н. Каразин. Зверства башибузуков. Рисунок из журнала “Нива”, №35, 1877 г.
[1] Януарий Алоизий Мак-Гахан (1844 —1878) — американский военный корреспондент, работавший в «New York Herald» и лондонском «Daily News». Участник Хивинского похода Кауфмана. Известен своими статьями о зверствах башибузуков в Болгарии в 1876 году, получившими широкий общественный резонанс в Европе и вынудившими британское правительство к отказу от поддержки Османской империи в Русско-турецкой войне 1877—1878 годов.
[2] Юджин Скайлер (Евгений Шуйлер); (1840 —1890) — американский учёный, писатель, путешественник и дипломат.
Он был первым американским переводчиком Тургенева и Толстого и первым американским дипломатом, посетившим Среднюю Азию Российской империи. В должности генерального американского консула в Константинополе Скайлер сыграл ключевую роль в распространении информации о турецких зверствах в Болгарии в 1876 году во время Апрельского восстания. Был первым американским полномочным послом в Румынии, Сербии и Греции.
[3] Церетели Алексей Николаевич (1848 — 1883) наследственный грузинский князь, русский дипломат. После апрельского болгарского восстания 1876 года входил в состав дипломатической комиссии по расследованию турецких зверств в Болгарии. Сторонник и ревностный защитник болгарской национальной независимости. С началом Русско-турецкой войны (1877—1878), поступил вольноопределяющимся рядовым в один из драгунских полков действующей армии.
[4] Гиляровский Владимир Алексеевич (1855 —1935) — русский и советский писатель, поэт, фельетонист, беллетрист, драматург, литературовед, журналист, краевед Москвы.
[5] Хлудов Михаил Алексеевич (1843 —1885) — российский военный, предприниматель и меценат из рода Хлудовых. В 1863—1865 годах Хлудов стал первым русским купцом, посетившим, несмотря на большой риск, Бухару. Открыл образцовую шелкомотальную фабрику в Кокандском ханстве, пробрался с караваном в Кашгар. В 1869 году Хлудов побывал в Афганистане. После этого был представлен императору и за храбрость награждён орденом Владимира IV степени. Во время Русско-турецкой войны 1877—1878 годов состоял адъютантом при генерале Скобелеве. За свой счет снабжал лекарствами лазареты, пробрался в лагерь турок и захватил «языка». За проявленную храбрость был награждён Георгиевским крестом, носил также сербский орден.
[6] Гиляровский В. А. Москва и москвичи. М; Эксмо, 2021 г.
