Из цикла Туркестанские генерал-губернаторы
Мы не знаем, по совету ли старожилов Ташкента, в частности управляющего канцелярией Фёдорова, или по собственной инициативе, но генерал Розенбах своё правление начал с восстановления институтов созданных Кауфманом и разрушенных Черняевым.
Уже в начале августа появился приказ за №197, подписанный генерал-губернатором “относительно пользования Публичной библиотекой”. В нём говорилось:
“Предлагаю все книги Публичной библиотеки, переданные в силу приказа по военно-народному управлению от 13 декабря 1882 года за №312 в Окружной штаб и учебные заведения г. Ташкента, возвратить в Публичную библиотеку”.
В приказе также определялось, что библиотека содержится за казённый счёт, обслуживание её бесплатное и открыта для всех желающих.
К приказу прилагались правила пользования библиотекой.
Также была восстановлена хлопковая селекционная плантация, созданная первым генерал-губернатором, и обращено внимание на развитие шелководства. В своих воспоминаниях Розенбах пишет: “Желая насколько возможно содействовать развитию производительности края, я немедленно по назначению генерал-губернатором определил на должность чиновника по особым поручениям натуралиста г-на Вилькинса…Чиновник этот служил более 10 лет в Туркестане, был вполне знаком с производительными силами края и, по непонятному распоряжению генерала Черняева, оставлен за штатом. Пользуясь его сведениями, я желал прежде всего дать толчок культуре в крае хлопка из американских семян и поддержать шелководство, пришедшее, вследствие болезни шелковичных червей в полный упадок. Согласно докладам господина Вилькинса мною была учреждена в Ташкенте, вслед за моим прибытием в край хлопковая ферма и гренажная станция, первая открытая в России”.
Вообще, судя по всему, Кауфман был для Розенбаха некой путеводной звездой. Николай Оттонович во всём старался следовать первому генерал-губернатору Туркестана. Розенбах так же заказывал семена американского хлопчатника и раздавал бесплатно всем желающим. И результаты превысили все ожидания, из созданной первым, и восстановленной третьим начальниками края Ташкентская опытная хлопковая станция выросла огромная хлопковая индустрия. В 1884 году русские селекционеры скрестили местный сорт с американским, что значительно повысило урожайность. Выращенный в Туркестане хлопок стоил в три раза дороже пшеницы. Туркестан охватила хлопковая лихорадка. Российский капитал устремился в Среднюю Азию как в новое Эльдорадо.
Уже на следующий год после назначения Розенбаха генерал-губернатором, урожай хлопка вырос в сотню раз и составил 20 тысяч пудов, а ещё через три года достиг миллиона пудов. “Могу с гордостью сказать, — пишет Розенбах в своих воспоминаниях, — что Россия мне в этом обязана. Составленное и изданное г. Вилькенсом по моему распоряжению руководство хлопководам принесёт также несомненную пользу”.
То же можно сказать и о шелководстве.
Уже в 1884 году по инициативе генерал-губернатора в Ташкенте, а в последующие годы в Самарканде, Новом Маргилане и Петро-Александровске были учреждены гренажные станции. Нельзя сказать, что в Туркестане до этого не знали шелководства, отнюдь, оно процветало здесь с давних времён. Однако, болезнь тутовых червей, поразившая в начале 80-х годов 19 века некоторые местности Средней Азии грозила совершенно погубить эту отрасль хозяйства. Так это случилось, в частности в Хивинском ханстве. Гренажные станции созданные по распоряжению Розенбаха, снабжая население, опять же бесплатно, здоровой греной (грена – яйца шелкопряда), устраняли опасность заражения. И как пишет Николай Оттонович: “ни одна из принятых мною в крае мер не была принята с таким сочувствием, как снабжение населения здоровой шелковичной греной”.
Уже через месяц после приезда, — не откладывая в долгий ящик, — генерал-губернатор отправился из Ташкента для ознакомления с краем. Пробыв сутки в Джизаке, Розенбах выехал в Самарканд.
На берегу реки Зерафшан для встречи начальника края собралась масса народа. Здесь же находилось и Бухарское посольство во главе с наследным принцем. “Картина встречи была восхитительной”, — как написал позднее Николай Оттонович.
В течении десяти дней губернатор подробно ознакомился и с Самаркандом и со всем Зерафшанским округом. Ухоженность и благоустройство области настолько понравились Розенбаху, что на официальном обеде, устроенным 30 августа Николай Оттонович провозгласил тост за здоровье бывшего начальника области генерал-лейтенанта Абрамова, “которому город Самарканд и весь Зерафшанский округ обязаны своим устройством”.
В сопровождении наследника бухарского трона Сейид Абдулахад-хана Розенбах провёл смотр войскам и принял участие в манёврах. Выучка войск произвела на командующего весьма благоприятное впечатление.
Найдя местное население весьма зажиточным и вполне довольным местной властью, генерал-губернатор отправился в Ферганскую долину, где его уже ждал военный губернатор области генерал-майор Н. А. Иванов. И здесь, оказанный ему приём резко отличался от того, что встретил Розенбах в Заравшанском округе. Везде проявлялось неудовольствие, даже враждебность к русскому правительству. Начальник края оказался буквально завален просьбами и жалобами на тяжесть поземельного налога. Ему пришлось уверить жалобщиков, что он обязательно рассмотрит каждое заявление, но эти обещания толпу не удовлетворяли, и приходилось иногда прибегать к помощи казаков.
Причин для недовольства у населения безусловно были. В частности, ирригационная система области находилась в полном запущении и недостаток воды для обработки земли ощущался очень остро. Генералом Черняевым была упразднена должность заведующего ирригацией и его помощника, что имело самые пагубные последствия, поскольку не было ответственного за состоянием арыков и каналов. Ознакомившись с положением в системе водопользования Розенбах эту должность, с 1 января 1885 года, восстановил.
Города Ферганской долины, в отличие от Самарканда, произвели на Николая Оттоновича весьма дурное впечатление: узкие, извилистые улицы, грязь и смрад отличали и Коканд и Новый Маргилан и Андижан. И Розенбах принимает решение все находящиеся в его распоряжении средства направить на благоустройство и постройку административных зданий в городах Ферганской области. И, надо отдать должное генералу Розенбаху, уже к 1899 году, можно было видеть прекрасно распланированный с шоссированными улицами, город Коканд.
И, конечно же, генерал-губернатор, обратил внимание на настроения местных жителей царивших в регионе.
Фергана 80-х годов позапрошлого века, представляла собой весьма неспокойный регион. В это время здесь начали действовать различные мятежные группы, так называемых «джетым-ханов» (ложных ханов, самозванцев). Называли их так потому, что вожди этих отрядов выдавали себя за наследников Кокандских ханов. Правда они грабили, только местных жителей, опасаясь трогать русское население и государственные учреждения: почты, телеграфы, банки и т. п. Тем не менее, требовалось положить этим бесчинствам конец, иначе авторитету власти будет нанесён значительный ущерб. Обо всём этом военный губернатор Иванов доложил Розенбаху, который принял эту информацию к сведению, и уже через год столкнулся с открытым противостоянием.
В 1885 году, в период обострения «Большой игры» и русско-афганского столкновения в Пендинском оазисе, — где генерал Комаров разгромил афганские войска, — по Туркестану стали распространяться слухи о скорой войне между Россией и Афганистаном, который поддержит Англия и о появлении мусульманского мессии — Махди. Из кишлака в кишлак по рукам ходила прокламация, провозглашавшая близкое объявление «джихада» — войны с неверными. По информации полученной военным губернатором Ферганской области Ивановым воззвание исходила от некоего Абдул-Керим бека, жившего в Пешаваре. И вновь появились, казалось уже разгромленные, отряды «джетым-ханов». Они устраивали налеты на кишлаки, вербуя в свои отряды бедняков-дехкан, нападая на дома баев и волостных управителей, брали в качестве заложников представителей сельской администрации. Главным предводителем этого, уже политического, движения был некий Дервиш-хан, житель Коканда. Партизанская война, грозила охватить всю долину, а возможно перекинуться и дальше. Бывший в то время начальник штаба Туркестанского военного округа генерал Белявский свидетельствовал: «Разбои, бывавшие в Фергане и ранее, за последнее время приобрели большую смелость и дошли до того, что шайки нападали на наши пограничные посты и оказывали вооруженное сопротивление администрации. В прошлом году шайка дошла до такой силы, что против нее была выслана сотня казаков, которая и рассеяла её. К крайнему сожалению, пострадали очень немногие из участников этой шайка и то второстепенные». А по свидетельству помощника военного губернатора Ферганской области В. Ю. Мединского Дервиш-хан рассчитывал на поддержку всего населения и на общее восстание в Фергане. Для ликвидации движения был отправлен отряд казаков под командованием начальника Андижанского уезда, капитана Брянова. Вот что об этом пишет генерал-губернатор Розенбах: «В августе (1885 г., В. Ф.) начал я получать весьма неутешительные известия из Ферганской области. Неудовольствие населения, замеченное мною при объезде в 1884 году, начало выступать в более решительной форме. По области стали бродить шайки человек в 100—150, призывающих население к открытому восстанию против русских властей и совершающих разные бесчинства. Ими были захвачены и зарезаны несколько волостных управителей, оставшиеся верными русским. Проезд по почтовым дорогам делался не безопасным, мирными жителями овладела общая тревога. Военным губернатором области генералом Ивановым принимались всякие меры к прекращению беспорядков, направлялись летучие отряды войск, по разным направлениям для поимки шаек и успокоения населения. Несколько шаек было настигнуто, но при первых встречах они разбежались, и появлялись вновь в других пунктах. Тревожное положение продолжалось до конца сентября, когда начальнику Андижанского уезда капитану Брянову удалось настичь одну значительную шайку человек в 200, при чем несколько человек было убито и человек 50 захвачено в плен».
Главные зачинщики беспорядков, — 21 человек, были сосланы в Сибирь. Однако, сам Дервиш-хан успел скрыться и так и остался непойманным. Говоря об арестованных мятежниках после поимки отряда Дервиш-хана генерал Мединский пишет: «Арестованные затем участники беспорядков, более 60 человек, представляли жалкий вид, большинство из них бездомники».
Вообще, заняв должность начальника Туркестанского края Розенбах, автоматически стал участником “Большой игры”, и уже к декабрю 1884 года в полной мере это ощутил.
В.ФЕТИСОВ
Продолжение следует
На заставке: Н. Н. Каразин. Цикл “Виды и типы Ташкента”. Штаб Туркестанского военного округа. “Всемирная иллюстрация”, №718, 1882 г.