Из цикла Туркестанские генерал-губернаторы
Александр Васильевич был “военной косточкой” в истинном понимании этого слова, поэтому подготовке вверенного ему Туркестанского военного округа придавал первостепенное значение. Герой русско-японской войны, он прекрасно понимал, что к походам Александра Македонского следовало относиться как к “преданьям старины глубокой” и обучение офицерского состава должно идти с учётом уроков последней войны в которой участвовала Российская империя. Как бы не был занят начальник края административными делами, он, тем не менее, требовал регулярных докладов от офицеров Генерального штаба в гарнизонных собраниях.
Вот, что пишет об одном из таких заседаний, будущий прославленный маршал, — служивший в то время в Туркестане, — Борис Михайлович Шапошников: “Тотчас же по принятии роты я получил из штаба округа запрос, на какую тему я желаю сделать сообщение в гарнизонном собрании. Так как времени давалось только три недели, то я, не задумываясь, сообщил свою первую академическую тему: «Операция 2-й русской армии под Сандепу». […]. В один из декабрьских вечеров в скромном сюртуке офицера стрелкового полка, с академическим значком на правой стороне, я стоял за кафедрой в большой аудитории и с некоторым чувством страха смотрел, как она наполняется. Здесь были генералы и полковники Генерального штаба, офицеры гарнизона, среди них — непосредственные участники этой операции. Ожидали командующего войсками. Наконец вошел Самсонов, раскланялся со всеми и сел. Овладев собой, я спокойно начал доклад, который продолжался около полутора часов. Обрисовал операцию целиком, сделал в заключение оперативные и тактические выводы. Когда я закончил, Самсонов подошел ко мне и поблагодарил за хороший доклад, кстати, осведомился, кто я такой, с какого года на службе. Пожав крепко руку, он еще раз поблагодарил меня. Так состоялась моя первая встреча с этим замечательным генералом, жестокая судьба которого вписала его имя в историю как неудачника.”
Любил Самсонов проводить и военные игры. В частности, в марте 1910 года всё в том же гарнизонном собрании под его руководством проводилась теоретическая игра старших войсковых начальников и офицеров Генерального штаба. Участвовали условные «русская» и «афганская» армии. Результат был следующим: опередив «русских» в мобилизации и стратегическом развертывании, авангарды «афганцев» крупными силами обрушились на Термез, который соединялся с Самаркандом стратегическим шоссе через перевал Тахтакарача. «Русские» удерживали Термез до подхода подкреплений, следующих по шоссе. «Афганцы» через горы двинули конный корпус в обход Термеза, чтобы помешать подходу подкреплений. Командовал этим крупным кавалерийским корпусом бригадный генерал казачьей дивизии Николаев, а начальником штаба у него был Шапошников. Игра была, как сказали бы сейчас, виртуальная. Через посредников представлялись письменные документы, по которым давались вводные. «Афганские» пехотные дивизии плотным кольцом окружили со всех сторон Термез, а дивизия Николаева упорно прорывались к шоссе, которое находилось поблизости. Вся обстановка обещала явный успех «афганцам». Читаем у Шапошникова: “но вот в комнату вошел Греков и дал нам вводную: конный корпус, атакуя шоссе, понёс крупные потери и отошел. Я, лёжа на столе и нанося обстановку на большую карту, говорю командиру корпуса: «Ну, ваше превосходительство, поскольку мы с вами “афганцы” и понесли 50 процентов потерь, то остальные наши 50 процентов просто разбежались! Предлагаю отступить перед доблестными русскими войсками!» Оглянулся и замер: позади меня стоял Самсонов и улыбался. Действительно, игра закончилась победой «русских», значительно уступавших в числе «афганцам». На разборе игры нашелся один полковник Генерального штаба, который сказал Самсонову, что он, полковник, три года подряд оказывается на «афганской» стороне и, как ни старается, всегда бывает нещадно бит «русскими». «Нельзя ли меня перевести в «русские»? — просил полковник. Самсонов понял свою ошибку и объявил, что на следующий год в маневрах будут участвовать только «красные» и «синие»”.
И, безусловно, огромное значение придавал генерал Самсонов военной разведке. Его значительная роль в создании и дальнейшем функционировании Ташкентской офицерской школы восточных языков (1909-1914), не вызывает сомнений. Именно по его решению в учебную программу школы, включающую изучение персидского, сартовского, индустани, английского языков и мусульманского законоведения был включён краткий курс разведки.
Благодаря этому, Ташкентская школа стала единственным военно-востоковедным учебным заведением в русской армии, где читался этот важнейший курс.
В 1912 году Самсонов, не вполне удовлетворённый постановкой обучения в офицерской школе восточных языков, предлагает проект нового Положения об этом учебном заведении.
Учебный курс рассматривался командующим Туркестанского военного округа как часть общей задачи по “реорганизации всего дела изучения Азии”. Докладывая военному министру Самсонов призывал не смотреть на военное востоковедение как на “побочную отрасль знаний, которая может быть совмещена со всеми другими обязанностями строевых офицеров, а что напротив оно должно быть выделено в особую самостоятельную специальность и только при этом может дать серьёзные результаты”. Для потребностей армии, Александр Васильевич предлагал готовить преимущественно офицеров-разведчиков и только в малой степени военных переводчиков.
Активный участник русско-японской войны генерал Самсонов, всемерно поддержал проект капитана Стромилова о создании в Ташкентской офицерской школе восточных языков китайского отделения, не понаслышке зная о проблемах нехватки переводчиков китайского языка. Кроме того, прекрасно понимая масштаб угрозы, исходящей от Японии и Китая, туркестанский генерал-губернатор поддержал идею Стромилова о пересмотре всей схемы разведки округа в отношении Западного Китая. Она предусматривала как подготовку офицеров-разведчиков непосредственно в Ташкенте, так и приглашение в округ двух-трёх офицеров-восточников. В Рапорте военному министру Самсонов писал: “События последних лет в Китае и в Западной его провинции, в частности, заставляют обратить на этот фронт особенное внимание и немедленно принять меры к солидной постановке здесь дела разведки”.
Но не только службой жив военный человек — офицерам нужны были и какие-то отдушины. Это прекрасно понимал Александр Васильевич, в конце 1911 года, впервые за много лет, Самсонов дал бал в своем генерал-губернаторском доме для старших войсковых начальников и офицеров Генерального штаба. Бал, как написали местные газеты прошел весело и непринужденно. На нём присутствовали также чиновники гражданских учреждений и представители местной знати в дорогих, расшитых золотом халатах. Самсонов и его молодая жена оказались радушными хозяевами.
Много уделял туркестанский генерал-губернатор и вопросам развития края, в частности ирригации. В деле орошения Голодной степи Самсонов оказывал всяческое содействие Великому князю Николаю Константиновичу, который вложил в это дело громадное количество энергии и личных средств. Практически с самого начала своего губернаторства Александр Васильевич начинает объезд вверенного ему края, с целью определения первостепенных задач для его развития. Туркестанские ведомости в июле 1909 года писали: “Генерал-губернатор Туркестанского края генерал-лейтенант А. В. Самсонов совершил поездку по Голодной степи. Он ознакомился с опытным полем, осмотрел показательное хозяйство И. Ретунского, посетил поселок Конногвардейский и проехал вдоль строящегося канала до намечаемого головного сооружения”.
Здесь речь идёт о начале строительства Романовского канала, протяжённостью 100 километров, который был торжественно открыт 5 октября 1913 г.
“Сегодня празднуется событие чрезвычайной важности для Туркестана, — писали “Туркестанские ведомости” в своей передовой статье, — открытие в Голодной степи нового канала, названного ввиду громадности значения этого предприятия для России и Туркестана «Романовским»”.
Будучи почётным председателем Туркестанского кружка любителей археологии, Александр Васильевич уделял особое внимание изучению истории края, исследованию “различных этнографических групп населения, их религиозных и правовых воззрений, нравов и обычаев”. Едва вступив в должность генерал-губернатора, он поднял вопрос “о всестороннем научно-систематическом обследовании края”. По его распоряжению в Ташкент был принят на службу Жозеф-Антуан (Иосиф Антонович) Кастанье, известный археолог и востоковед. Кастанье сформировал в Ташкенте одну из лучших в Туркестане коллекций. Оценивая её В. В. Бартольд отмечал: “Собрание является результатом многочисленных командировок и разъездов и хранится в полном порядке: происхождение каждого предмета точно указано”.
Одной из главных задач Самсонов считал сохранение исторических памятников Туркестана. Так, уже в конце своего губернаторства он издал распоряжение об охране городища Афросиаб близ Самарканда, поскольку “оно представляет исключительный интерес, как место первоначального домусульманского Самарканда”. В распоряжении указывалось, что “ввиду сохранения остатков Афросиаба для научных целей, прекратить дальнейшее пользование городищем как местом погребения, воспретить в пределах городища возведение таких сооружений, которые могли бы затруднить будущие исследования и, в особенности, воспретить производство неразрешённых в установленном порядке раскопок”.
Однако, не только мирными делами пришлось заниматься Самсонову. В бытность его генерал-губернаторства произошёл однажды и весьма трагический, кровавый эпизод.
В.ФЕТИСОВ
Продолжение следует
На заставке: Ташкент. Московская улица. Военное собрание. Старинная открытка.
