Что же делал на Кубе Шараф Рашидов?

Как мы сообщали, недавно в офлайн-онлайн формате прошла Международная научно-практическая конференция «Шараф Рашидов – Человек эпохи».

В докладах и выступлениях как узбекских ученых, так и зарубежных, всестороннее было рассмотрено наследие выдающегося государственного и общественного деятеля, писателя Ш.Р. Рашидова, а также событий и явлений, связанных с практической государственной и общественной деятельности этой исторической личности через призму современности.

В работе конференции принял участие и выступил с докладом российский биограф Ш.Р.Рашидова, известный историк и писатель, старший аналитик Института системно-стратегического анализа (ИСАН) Федор Раззаков. Об уникальном таланте Ш.Р.Рашидова как дипломата высокого уровня мы уже рассказывали, а также его деятельности в Индийском направлении.

В прилагаемых  заметках рассказывается о том, что же делал  Ш.Р.Рашидов в 1962 на Кубе?

«Карибский кризис» (1962 год)

Активное участие Ш. Рашидова в конфронтации между СССР и США, которую принято называть «карибским кризисом», тоже проистекает из его таланта прирождённого дипломата. И здесь ему пришлось проявить себя не только как миротворцу, но и как военному стратегу, который ни в чём не уступит своему противнику. Эти навыки впоследствии пригодятся Шарафу Рашидову в начале 80-х годов, когда Центр затеет пресловутое «узбекское дело» с целью дискридитации лично Ш. Рашидова и возглавляемой им партийной организации.    

Между тем катализатором «карибского кризиса» стала агрессивная политика США в отношении СССР, который продолжал успешную политику в Юго-Восточной Азии, а также на Ближнем и Среднем Востоке. А тут ещё Советский Союз поддержал народно-освободительную революцию, которая произошла в 1959 году под боком у США — на Кубе. Чтобы сдержать наступление СССР, руководство США приняло решение разместить в 1961 году в Турции (стране-участнице военного блока НАТО) ракеты средней дальности «Юпитер», которые могли беспрепятственно в силу малого подлётного времени достигнуть городов Советского Союза, включая Москву и главные промышленные центры СССР, что лишало советское руководство возможности нанести равноценный ответный удар. Однако Москва быстро придумала ответную меру – она добилась согласия у кубинского лидера Фиделя Кастро тайно разместить своё атомное оружие, включая баллистические и тактические ракеты наземного базирования, на острове Свободы, в непосредственной близости от побережья США. Это была тайная операция, в которую был вовлечён и Ш. Рашидов. Ей дали кодовое название «Анадырь».    

По плану разработчиков операции советские ракеты (а также военнослужащие) на Кубу должны были быть доставлены секретно на нескольких судах, которые, якобы, перевозят сельскохозяйственную технику для орошения земли, а также туристов. Поскольку такую технику выпускали и использовали в Узбекистане, Рашидову предстояло взять на себя миссию «дымовой завесы». Во второй половине марта 1962 года он прибыл в Москву и 22-го числа в течение 1 часа 15 минут пробыл в кремлевском кабинете Н.Хрущева. Для большинства людей эта встреча проходила как рабочее совещание по вопросам мелиорации, на самом деле собеседники помимо этого вопроса обсуждали и другой — планы предстоящей операции по отводу глаз американцев.

23 марта Рашидов вновь был в Кремле у Хрущева, только на этот раз к их беседе присоединились еще несколько человек: председатель Госэкономсовета СССР А.Засядько, академик-секретарь отделения гидротехники и мелиорации ВАСХНИЛ А.Аскоченский и ряд других лиц. Эта встреча длилась в два раза дольше вчерашней — почти два с половиной часа. На ней речь шла только о мелиорации в Узбекистане, однако и это рандеву также было частью «ракетного» плана, поскольку информация о нем была опубликована в печати, что было все той же дымовой завесой для американских спецслужб, которые буквально с лупой штудировали всю советскую прессу.

Месяц спустя (24 апреля) Хрущев принял у себя группу высокопоставленных военных: министра обороны Р.Малиновского, главкома ракетных войск стратегического назначения С.Бирюзова, командующего войсками ПВО В.Судец, главкома авиации дальнего действия Ф.Агальцова. Судя по всему, на этой встрече утрясались детали все той же «ракетной» операции.

Еще через месяц (23 мая) Хрущев принимал у себя мелиораторов — специалистов сельского хозяйства по орошению земель и выращиванию хлопка. Однако кроме них во встрече принимают участие представитель МИД СССР, член Госкомитета Совмина СССР по внешнеэкономическим связям и главный редактор газеты «Сельская жизнь» П. Алексеев. На следующий день именно в этой газете появится подробный материал об этой встрече, где будет сообщено, что она была посвящена вопросам оказания материальной помощи братской Кубе.

На тот момент Рашидов уже был в Москве. Сначала он в качестве кандидата в члены Президиума участвует в заседании, где руководство страны утверждало окончательное решение по переброске ракет на Кубу. Как вспоминает генерал армии А.Грибков (он был одним из немногих военных, посвященных в эту операцию):

«Хрущев поставил вопрос, каким образом можно предотвратить вооруженную агрессию против дружественной нам Кубы, если политические и дипломатические меры не дадут желаемого эффекта. Предложив перебросить на Кубу для усиления ее обороны некоторое количество наших ракет, он тут же признал, что это неизбежно вызовет острую реакцию со стороны Соединенных Штатов. Но главное, что его волновало, — не начнут ли США ядерную войну!

Поскольку вероятность такого исхода событий была весьма велика, дебаты продолжались долго. И все же большинство участников заседания поддержало Хрущева: военную силу можно сдержать только военной силой. Постановили: «Совету Министров, Министерству обороны и Министерству морского флота СССР организовать скрытную доставку войск и боевой техники на Кубу. Это решение было зафиксировано в протоколе заседания. Все члены Президиума документ подписали. Что касается его секретарей ЦК, то некоторые из них, ссылаясь на свою некомпетентность, протокол не подписали. И только после разговора с Хрущевым все же поставили свои подписи…».

25 мая Рашидов вновь приходит к Хрущеву, чтобы принять участие в последнем совещании, где окончательно утрясаются детали «ракетной» операции. На той встрече, кроме Рашидова, присутствовали: Ф. Козлов (секретарь ЦК КПСС), А.Громыко (министр иностранных дел СССР), С. Бирюзов (главком ракетных войск), С. Иванов (секретарь Совета безопасности), Ю. Андропов (секретарь ЦК по международным делам в сфере соцстран), А. Алексеев (посол СССР на Кубе), О. Трояновский (помощник Председателя Совета Министров СССР). Встреча заканчивается тем, что именно Рашидова Хрущев назначает главой делегации, которая отправляется на Кубу. В состав делегации также вошли: С.Бирюзов (под псевдонимом инженер Петров), А. Алексеев и ряд других лиц.

На Рашидова возлагалась миссия под видом переговоров с Фиделем Кастро об оказании помощи Кубе в поставках сельскохозяйственных машин, а также техники для мелиорации передать предложение советского правительства о поставках и размещении на Кубе ракет для обороны от американской агрессии. Всю техническую сторону размещения этих ракет должен был обсудить с Кастро Бирюзов, а на долю Алексеева выпадала миссия связника.

Делегация пробыла на Кубе две недели и вернулась на родину 10 июня. На следующий день все её члены прибыли к Хрущеву и доложили ему о согласии кубинского руководства с предложением советского правительства на поставки ракет. Они должны были начаться уже в июле, причем перебросить предстояло огромную группировку: только её ядерная составляющая представляла из себя целую ракетную дивизию из трех полков Р-12 (24 пусковые установки). Вся группировка насчитывала порядка 51 тысячи человек, однако перебросить в итоге удалось только 42 тысячи (остальных не пустили американцы, которые все-таки узнали об операции, обнаружив с воздуха строящиеся на Кубе позиции для ракет).

Между тем Рашидов продолжал участвовать в операции «Анадырь» и в последующие дни. Так, 13 июля он встречался в Кремле с Раулем Кастро. Помимо них на той встрече с советской стороны также присутствовали и два министра: Р. Малиновский (обороны) и А. Громыко (иностранных дел).

Как уже говорилось, ракетная техника перебрасывалась на Кубу под видом поставки сельскохозяйственных машин, а также под видом военных учений, а военнослужащие — как обычные туристы. И вновь послушаем рассказ генерала армии А.Грибкова:

«План дезинформации и маскировки был разработан на весь период проведения операции. Она осуществлялась под видом стратегического учения всех видов и родов войск ВС СССР, перебрасываемых с этой целью в различные районы Советского Союза железнодорожным и морским транспортом. В графике движения было четко указано, откуда, куда, в какой промежуток времени следует к месту назначения тот или иной эшелон, корабль, та или иная воинская часть. При этом соблюдалась строжайшая маскировка. Скопление транспорта в одном месте категорически не допускалось. Все было расписано по минутам, если не по секундам. А это колоссальный труд, ведь только кораблей океанского класса было привлечено около 85! И совершили они более 180 рейсов!..». (2)

Как известно, американцы все-таки узнали о «ракетной» операции (это случилось 14 октября), что спровоцировало «карибский кризис». В ночь  с 27 на 28 октября мир стоял в пяти минутах от ядерной войны: тогда президент США Джон Кеннеди был готов отдать приказ напасть на Кубу, а Н.Хрущев в таком случае готов был нанести ответный удар по США. К счастью, страшного исхода удалось миновать. Однако в той ситуации Хрущев повел себя по отношению к Кубе весьма оскорбительно. Впрочем, иного и быть не могло, поскольку Остров Свободы советское руководство рассматривало как свою новую союзную республику, а с ними они порой тоже особо не церемонились. Что же случилось?

Когда Хрущев узнал от Кеннеди, что американцы собираются бомбить ракетные стартовые площадки на Кубе, он стал торговаться с президентом США. В итоге руководители двух сверхдержав пришли к компромиссу: Хрущев согласился вывести с Кубы все ракеты, а Кеннеди в ответ пообещал не бомбить остров и убрать ракеты «Юпитер» из Турции. Однако свое решение советский руководитель принял без всякого согласования с Кубой. В итоге, когда на следующий день эта информация была передана на весь мир открытым текстом (по Московскому радио), то возмущению кубинцев не было предела. Ситуацию усугубило еще и то, что когда в тот же день лидер кубинцев Фидель Кастро потребовал от США полного прекращения подрывной деятельности против Кубы, американцы цинично заявили, что эту проблему будут обсуждать и решать… с руководством СССР. Подобный ответ преследовал одну цель: унизить Кастро и заставить его порвать с Советами. И Кастро уже был готов сделать это, но Хрущев вовремя опомнился и отправил на Кубу утрясать конфликт мастера подобных дел Анастаса Микояна. И тот со своей миссий справился — конфликт уладил. Как заявит чуть позже Ф.Кастро: «Хрущев по отношению к нам допустил ошибку, причинившую Кубе боль, но это, тем не менее, не может затмить или аннулировать заслуженных им чувств нашей благодарности».        

Однако, несмотря на то, что Ф. Кастро внешне простил Хрущёва, внутренне с тех пор он стал ему не доверять. Так же, как и А.Микояну, который в те годы был ближайшим сподвижником советского лидера. И совсем иные отношения у лидера Кубы сложились с Шарафом Рашидовым, который ярко проявил себя во время «наступательного» этапа операции «Анадырь», что не могло не понравиться кубинскому лидеру. В итоге, подружившись с Рашидовым во время его визитов на Кубу летом 1962 года, Фидель Кастро пронесёт эти чувства и дальше. Чему свидетельством был его визит в Узбекистан в мае 1963 года – во время его первого посещения СССР. Кубинский лидер приехал в Союз на несколько суток, а в результате остался на… 35 дней, чтобы поближе познакомиться с Советским Союзом. И первой союзной республикой, которую гость посетил после пребывания в РСФСР, оказался Узбекистан. Именно потому, что лидер Кубы хотел снова встретиться со своим другом Ш. Рашидовым. В документальном фильме Романа Кармена, посвящённому этому визиту, запечатлён трогательный момент: кубинский гость спускается с трапа самолёта и попадает в крепкие объятия Рашидова. А диктор за кадром комментирует: «Встретились старые друзья». Это случилось  8 мая, а два дня спустя лидеры побывали в Самарканде. И так получилось, что великий день Победы кубинский гость отпраздновал вместе с Рашидовым, что, конечно же, не случайно. Ведь Шараф Рашидов вернулся с фронта героем, награждённый двумя орденами Красной Звезды. И ему было что вспомнить и о чём рассказать своему  кубинскому другу.

Пройдёт ещё 53 года, и когда в сентябре 2016 года уйдёт из жизни первый Президент независимого Узбекистана Ислам Каримов, только Куба поддержит осиротевшую страну, тоже объявив у себя траур в связи с этой кончиной. Тем самым кубинское руководство отдавало дань уважения И.Каримову, а также наглядно демонстрировало, что те узы дружбы, которые завязались в начале 60-х годов между Ш.Рашидовым и Ф.Кастро, по-прежнему крепки и нерушимы. В этом и заключается сила дипломатии Шарафа Рашидова, что она всегда была устремлена в будущее.

Подготовил Рахимжон Султанов.