Однажды, с ветераном войны, Михаилом Васильевичем Рыжовым и его закадычным дружком, «немцем» по кличке Шаман приключилась одна невероятная история, из которой друзьям удалось выпутаться благодаря провидению судьбы, и крепкой спаянной годами дружбы…
…-Ох, ты мой замечательный! Ты мой золотой дружочек! А ну иди сюда, я тебя приласкаю…
Михаил Васильевич, обнял Шамана, и принялся поглаживать его мощную мускулистую грудь. Пес радостно прижимался к старику, которого давно уже считал близким родственником и наставником. Славный ветеран, освобождавший Прагу, и громивший фашистов их же берлинском логове, на исходе жизни остался совсем один. Супруга его Нина Борисовна уж много лет как ушла в мир иной, а единственный сын Сергей, жил в Москве и все порывался забрать отца к себе. Но Рыжов был непреклонен, — ни в какую не желал оставлять места, где родился, вырос, где встретил свою первую и единственную любовь, откуда уходил на фронт, и где покоятся его предки и любимая женщина.
-Вот батя, возьми, — сказал, улыбаясь Сергей приехавший однажды навестить отца, протягивая ему чудесного щенка немецкой овчарки. — -Пусть с тобой живет. Если не желаешь к нам переехать, то вот этого сорванца возьми. Вместе будете жить, — не скучно тебе батяня с ним будет.
Михаил Васильевич рассмеялся, принимая малыша, и поднял его на вытянутых руках:
-Вот удружил сынок, так удружил! Теперь нам вдвоем точно не скучно будет! Ой, ты мой распрекрасный молодец! А лапы смотри какие крупные, — видать большой пес будет…
Шаман вырос, и действительно стал большим и сильным. Пес прикипевший всей своей широкой душою и верным сердцем к заслуженному ветерану, заботился о нем как мог, оберегал и охранял старика, и на прогулке следовал с ним шаг в шаг, внимательно и бдительно чувствуя ситуацию. Вообще, Рыжов давно заметил, что сей замечательный пес обладает каким-то особым чутьем заглядывать в душу людям, верно и безошибочно распознавая тех кому можно доверять, и тех кто припрятал камень за пазухой. И вот однажды этот особый дар, сослужил добрую службу ветерану, бесстрашно бившему фашистов, а на склоне лет очутившемуся в мире странном, непонятном и жестоком, в котором уже и не различишь, — кто друг, а кто враг…
…Михаил Васильевич долгие годы маялся сердцем и сосудами. Застарелый атеросклероз, когда-то дававший о себе знать редкими одышками, нынче беспокоил его чаще. Рыжов был вынужден посещать районную поликлинику, где его знал практически весь персонал учреждения. И вот однажды…
…Рыжов в домашнем халате, попивая чай с боярышником, с интересом смотрел по телевизору детективный фильм. Шаман лежал у его ног, и положив голову на лапы, думал о чем-то своем, быть может в мечтах носился на просторах неведомого сказочного царства и сражался с коварными злодеями. Но вот, в дверь позвонили и пес вскочив помчался в прихожую. Михаил Васильевич, щелкнув чисто символическим замком, отворил дверь. Перед ним стояла полноватая женщина с округлым доброжелательным лицом, роскошными волнистыми волосами, и в розовом платье свободного покроя. В руках миловидная незнакомка держала тетрадь и медицинскую сумку.
-Здравствуйте! Если не ошибаюсь, — Михаил Сергеевич Рыжов?
-Да-а-а. Здравствуйте барышня. А вы собственно, — по какому вопросу?
-Я Светлана Ремезова, — врач-терапевт из поликлиники, где вы стоите на учете.
— Ремезова?
Рыжов, близоруко щурясь, надел очки, и внимательно посмотрел на гостью:
-Странно, я всех в поликлинике знаю, а вас вот в первый раз вижу. А где Виктория Степановна? Она ведь наш терапевт.
Дама в розовом платье кашлянула, и переложила тетрадь в другую руку.
-А Виктория Степановна на учебе, так что я пока за нее. Хотя…Вы можете позвонить в поликлинику и спросить, — там подтвердят .
-Да нет что вы! Я просто удивлен, и…не обижайтесь пожалуйста.
Михаил Васильевич так смутился, что даже покраснел.
-Что, вам плохо? Давайте я вас осмотрю!
Гостья подхватила старика под локоть, и чуть ли не силой поволокла в зал.
Шаман удивленно глядя на шуструю незнакомку не медля последовал за ними. Пес внимательно вглядывался в гостью, пытаясь понять ее намерения, а она тем временем уложив старика на диван, измерила артериальное давление, пульс, прослушала легкие и раскрыв тетрадь что-то записала.
-Так. Давление у вас сильно повышено Михаил Васильевич. Я вам сейчас сделаю укол, а потом выпьете половину таблетки успокоительного.
-А какой укол вы мне сделаете? — поинтересовался Рыжов.
-Комплексный… комплексный укол.
Ремезова открыла свою сумку, и поколдовав с ампулами брызнула из иглы содержимым:
-Ну-ка, давайте руку, сейчас в вену попадем…
Едва женщина наклонилась над ветераном, как Шаман напрягся всем телом, и подскочив к ней громко зарычал оскалив клыки.
-Ой, что это с ним?! Уберите собаку!
Женщина отпрянула назад и с маху плюхнулась в кресло. Шаман злобно сверкнув глазами приблизил морду, и зарычал еще пуще, с хрипом вдыхая воздух.
-Шаман, ты что это удумал! — ахнул Рыжов, хватая пса за ошейник, — у ну отставить! С ума сошел?!
Шаман не сдвинулся с места, словно не обращая внимания на вопли дамочки и упреки ветерана. Пес будто окаменел всем телом, лишь громко рычал и скалился, не позволяя женщине сдвинуться с места. Все попытки Рыжова успокоить и привести в чувство Шамана, ни к чему не привели. Он не слушался его и не слышал. Только горящий ненавистью взгляд, и готовность в любой момент прикончить гостью.
…-Вот, Витя не знаю что делать! — в отчаянии произнес Рыжов впуская в квартиру знакомого оперативника, — врач из поликлиники нашей пришла здоровье мое проверить, а мой Шаман ее стращает. Я знаю, — с него станется! Вон смотри рядом с ней сидит и шелохнуться не дает. Стыдобища какая! Что делать-то?
-Посмотрим, посмотрим, — ответил Виктор Лисов, и прошел в гостиную.
-Шаман! Ты что это а? Ну угомонись, угомонись…
Оперативник подошел к псу, но гладить, как обычно не стал, — уж слишком грозно и зло тот рычал. Лисов бросил внимательный взгляд на дрожащую от страха и тонко подвывавшую женщину и усмехнувшись, аккуратным движением…снял с нее роскошный вьющийся…парик
-Опаньки-и-и…Сама Шилова собственной персоной. Вот так дела! Отсидела в который уж раз, и опять за свое…Тюрьма тебя конечно не исправила, — все это бесполезно.
Лисов вытащил из кармана носовой платок, и поднял им с пола шприц с жидкостью:
-А в нем конечно клофелин. Да? Сделаешь внутривенный укольчик, — человек прямиком на тот свет, а ты с его вещичками «ноги в руки» и поминай как звали? Как всегда. Ну и тварь же ты Шилова!
…Когда опергруппа забирала женщину, не проронившую ни слова, Шаман сидел рядом с Рыжовым, и все еще глухо ворчал.
-Да уж, Михаил Васильевич, с таким вот другом не пропадешь, — улыбнулся Лисов пожимая руку ветерану, — вам его сам Бог послал. Быстро выкупил гадину.
Теперь остается узнать кто ей ваш адрес и данные дал. Ну ладно, увидимся скоро. А тебе Шаман мой пламенный салют! Оперативник потрепал пса за ушами, и вышел.
-Ох, ты мой друг, спасибо тебе, — произнес растроганно Рыжов гладя пса по спине, а Шаман приник к нему головой, словно сказал, — «поживем еще дядя Миша. Поживем дорогой!»
А. АСИН
