На вопросы Владимира Парамонова, руководителя аналитической группы «Центральная Евразия» отвечает Надежда Хан — ученый из Кыргызстана, специализирующийся на вопросах безопасности.
Владимир Парамонов (Узбекистан), руководитель аналитической группы «Центральная Евразия»: какие основные проблемы на пути развития стран Центральной Азии (ЦА) и взаимоотношений между ними Вы бы обозначили?
Надежда Хан (Кыргызстан), кандидат философских наук, доцент кафедры «Политология» Кыргызско-российского славянского университета: каждое из государств ЦА имеет свои внутренние проблемы, мешающие процессу развития. Общими же для всего региона проблемами являются слабые экономики.
Причины слабости и отсутствия стабильного роста упираются в отсутствие полноценной интеграции: государства ЦА, памятуя прошлое в составе СССР, привыкли быть ведомыми и интегрироваться благодаря посторонним внешним инициативам, при этом не проявляя собственных. Слабое гражданское общество и отсутствие инициатив являются результатом отсутствия доверия у народа к правительствам государств и высочайшим уровнем коррупции. Гражданское общество при должном уровне поддержки государства готово к интеграции в целом, но региональные элиты не намерены интегрироваться вообще. Более того внешняя политика имеет ряд дезинтеграционных направлений.
Главной причиной отсутствия интеграции принято считать угрозы безопасности. Близость ЦА с Афганистаном используется в качестве инструмента конструирования угроз и секьюритизации проблемы. Говоря конкретно о Кыргызстане и радикализации юга государства, могу отметить проблему восприятия и осознания Ислама кыргызами. Принятие и развитие моделей Ислама, традиционно не свойственного кыргызам несет угрозу безопасности общества и государства в целом.
В.Парамонов: как, на Ваш взгляд, можно наиболее эффективно решать основные трансграничные проблемы?
Н.Хан: решение проблемы той же радикализации Кыргызстана на мой взгляд находится в плоскости разработки модели «интеллектуального» Ислама, подходящего кыргызам, без идеологического влияния других моделей. Это осуществляется экспертами уже сейчас. В целом, решить все перечисленные проблемы возможно через развитие гражданского общества, что в дальнейшем приведет к положительным изменениям в сферах экономики и политики. Я намеренно не привела влияние внешних факторов на регион, так как ссылаясь на них станет очевидным еще больший ряд проблем.
В.Парамонов: спасибо за концептуальные оценки проблем в рамках ответа на первый вопрос, но мне не совсем ясен Ваш ответ на второй. Надеюсь, что Вы найдете немного времени для доработки и конкретизации Ваших рекомендаций.
В частности, о какой «модели «интеллектуального» Ислама, подходящего кыргызам», идет речь? Насколько могут быть серьезны и успешны усилия неких экспертов в условиях, когда рост политического ислама в Кыргызстане приобрел, по сути, характер устойчивой тенденции?
Кроме того, из Вашего ответа не понятно как можно решить какие-то проблемы лишь через развитие гражданского общества? Также, надеюсь, что Вы все же уделите внимание и влиянию внешних факторов в регионе, тем более если, на Ваш взгляд, это формирует «еще больший ряд проблем».
Приглашаю Вас и всех заинтересованных экспертов из стран ЦА ответить на эти вопросы, или прокомментировать их.
