Геометрия звуков «Омнибус»

Мне иногда снятся сны, где подвал моего дома оказывается настолько большим, что вмещает в себя несколько этажей, сотни комнат, десятки переходов. Эти сны являются самыми завораживающими и глубокими. В них я всякий раз выхожу на новый уровень. Остаюсь там некоторое время и двигаюсь дальше.

На концерте «Омнибус» (Лаборатория Артема Кима «Театр+Музыка») произошло, примерно, тоже самое.
_____________________________________________

В самом начале вышел прекрасный Артем Ким (Художественный руководитель ансамбля «Омнибус») и предупредил, что их музыка является лишь дверью к образам, которые таятся в нашем подсознании. Я бы добавила, не дверью, а дверьми, так как у меня поочередно открывались совершенно разные двери и окна, а временами вообще проваливался пол.

Рядом с Артемом стоял не менее прекрасный молодой человек. Если бы меня попросили описать его парой слов, я бы сказала – невероятно красив. В прекрасном черном костюме. Волосы аккуратно уложены. Ангельская улыбка и две милые ямочки на щеках. Да это просто парень с обложки! Но когда начался концерт, красивый парень превратился в блистательного виртуоза дирижера Руслана Бекмаева.

Стоило ему повернуться к нам спиной, как его руки стали двигаться в абсолютно геометрической последовательности. Он вычерчивал такие углы, какие мне с трудом давались в школе при помощи линейки. Руслан был тем, кто посредством прямых и их пересечений руководил всем музыкальным процессом. Я периодически задавалась вопросом, кто кого ведет, кто кем управляет, дирижёр оркестром, или наоборот. Настолько всё было взаимосвязано, что мне виделись эти ниточки, натянутые между струнными, духовыми и ударными инструментами. Раз – и зазвучали скрипки, два – вступил контрабас. Три – гобой уже в строю. Все на равных. Каждый сам за себя. Но это единый механизм.

На концерте были представлены десять композиций десяти студентов Консерватории Пибоди (США). Все они написаны не в классическом тривиальном стиле. Какая-то композиция построена на микрохроматике, какая-то начинается и продолжается на одной ноте. Разве на одной ноте может звучать смешанный ансамбль? Может. Причем так, что ты тоже попадаешь в эту ноту. Ты видишь её в бесконечном продолжении. Ты погружаешься в неё. И уже внутри тебе открываются смыслы, видятся образы, мелькают мысли. Это как сидеть в ракете, которая запущена на Марс и летит с бешенной скоростью. Ты тоже летишь. Жутко жмуришься. Ведь ты совершенно неподготовленный космонавт, чтобы тебя отправляли в подобное путешествие. Потом тебя начинает меньше трясти, образов тоже становится меньше. И ты погружаешься в пустоту. В пустоту и наполненность одного звука.

А то, что при помощи смычка можно издавать не только звуки, но и ветер, шорохи, шуршания листьев, это ты узнаешь чуть позже. Когда начинается другая композиция. Композиция леса и гор, воды и трав, птиц и дождя.

Алибек Кабдурахманов был многоруким Шивой, который создавал мистические и загадочные звуки. Его игра на кротали, помпейские тарелки, (Произведение «Penumbra» (Полутень)) была подобна танцу. Можно ли разгадать этот инструмент, я не знаю. Но, возможно, что при помощи него можно разгадать себя.

Лемара Якубова, София Левченко, Ольга Калюжина, Джамшид Убайдуллаев, Музаффар Расулходжаев (Струнный квинтет), Равшан Тухтамишев (Чанг)
Батыр Досимбетов (Най), Джахонгир Шукуров (Танбур/Сато), Сухроб Назимов (Гобой) при помощи 3-х видов инструментов: струнные, духовые и перкуссионные исполняли хоральные вариации, которые, казалось бы, не могут существовать при таком составе. Но они звучали, имели танцевальный ритм, пульсацию и смысл.

_____________________________________________

На одной ноте может строиться симфония. На одном дыхании может быть воспринят и прочувствован концерт. Но ни одно слово не может передать красоту звучания музыкального инструмента. Инструменты говорят не словами, их язык имеет другую природу. Я услышала, о чем они говорили, поняла и даже ответила.

Наталья Белоедова.
Фото: Анатолий Ким.