Милосердие и гуманность… Как много заложено в этих понятиях! Широту человеческой души, доброту, искренность и умение прощать от всего сердца – это и многое другое вбирают они в себя. И все эти неоценимые качества испокон веков были присущи узбекскому народу. На благодатной земле Узбекистана существует давняя благородная традиция прощать оступившихся на жизненном пути, помочь, подставить плечо, дать возможность снова поверить в себя и в свои силы. Ведь от ошибок не застрахован никто.
Гуманное законодательство нашей страны многим оступившимся людям дает новый шанс начать честную жизнь. Ведь лишение свободы – это испытание не только для самого осужденного, но и для его близких. Да, простить бывает нелегко, особенно если твой родной человек совершил тяжкое преступление. Иной раз и поверить трудно в то, что он способен на такое… Разочарование, стыд, косые взгляды знакомых… Все это трудно пережить. И все-таки настоящая любовь умеет прощать…
Ситуации бывают разные, но поддержка любимых, родных людей – единственная радость для многих, кто находится в учреждениях по исполнению наказаний. И порой именно она помогает выдержать это испытание, не сломаться. Да и потом, после освобождения, во многом определяет и направляет жизнь людей, отбывших наказание. Примет ли такого человека семья вновь, простит ли, поможет ли забыть прошлое и начать все заново? В жизни немало примеров, когда, пережив вместе эту беду, перестрадав боль и разлуку, семьи становились еще крепче, сумев обрести свое счастье несмотря ни на что. А право на счастье имеет каждый, даже, на первый взгляд, неисправимый грешник. Если он чувствует любовь своих близких – он обязательно изменится к лучшему. Главное – чтобы они сохранили веру в него. Как сохранили ее герои нашего рассказа, которые, пережив это страшное испытание, не предали своих близких и дождались их спустя годы…
НИГИНА, жена бывшего осужденного К.:
«Недавно мой муж был освобожден из исправительного учреждения. Все эти пять лет, что его не было с нами, мы не теряли с ним контакта и с нетерпением ждали того момента, когда он вернется домой. За это время выросла наша дочурка. Ей уже шесть лет. Конечно, ребенку очень трудно было объяснить, почему так долго папа не жил с нами. Я ей сказала, что он просто уехал на заработки, но обязательно к нам вернется. Так и случилось. Теперь наша семья воссоединилась. Конечно, мой муж изменился за это время. Но – в лучшую сторону: в учреждении исполнения наказаний он освоил несколько профессий, которые помогут зарабатывать на свободе. В последнее время он жил на вольном поселении и ухаживал за животными. И, к своему удивлению, обнаружил, что сельская жизнь, простые хозяйственные заботы ему по душе. Теперь мы даже подумываем, не купить ли нам домик где-нибудь в сельской местности, чтобы заняться фермерством. Мой муж благодарен за то, что я простила его и дождалась. А я и не могла поступить иначе, потому что очень люблю этого человека. Да, он совершил ужасную ошибку, запятнал себя. Но вину свою он искупил. От близких друзей я не стала скрывать, что он был осужден, хотя было непросто признаться в том, что твой муж, в которого ты всегда верила, способен на преступление. Друзья, к счастью, не отвернулись от нас, тоже поддерживали его, писали письма. Думаю, именно такие испытания, которые выпали на нашу долю, позволяют понять, что есть настоящая любовь и настоящая дружба. Сейчас мы решаем вопрос с его трудоустройством. Большую поддержку оказывает инспектор профилактики, дает дельные советы, а главное, относится к нам не как к изгоям, а по-человечески. Я уверена, что все у нас будет хорошо, и подобное в нашей жизни не повторится».
ЮСУПЖОН-АКА, отец бывшего осужденного А.:
«Что мог чувствовать отец, когда его сын попался на воровстве? Это были минуты отчаяния, я не мог понять – почему он это сделал? Дома ему ни в чем не было отказа, он единственный сын (у меня еще четыре дочери). Может, избаловали его, во всем потакали, вот он и подумал, что любой его поступок может остаться безнаказанным. Когда стало ясно, что его осудят, и сам сын, и жена просили меня: подключите свои связи, не допустите этого. В тюрьме такой изнеженный парень пропадет. Но я был тверд: если он избежит на этот раз наказания, то впоследствии может совершить еще более тяжкое преступление. Ведь таких примеров немало. Да, мы пережили позор, да, мой сын поначалу затаил на меня обиду. А как нам было тяжело морально, ведь это наш ребенок – плохой или хороший, мы не можем его разлюбить. Страдали, конечно. Сколько слез жена пролила! Но мы его навещали и всегда давали понять, что простили и ждем возвращения домой. В учреждении исполнения наказаний сын показал свою дисциплинированность и был досрочно освобожден по амнистии. Государство проявляет гуманность к осужденным, и мы должны тоже научиться прощать тех, кто причинил нам столько боли. Когда сын освободился, мы поговорили с ним по-мужски, и он поблагодарил меня за этот жизненный урок. И для меня это тоже было уроком: я понял, что многое упустил в его воспитании, не уделял ему должного внимания, всегда считал, что если он сыт и одет – этого достаточно, мой долг перед ним выполнен. Теперь я так не думаю. Я увидел перед собой человека повзрослевшего, который теперь очень ответственно подходит к своим поступкам. Я верю, что он не повторит подобной ошибки. Кстати, сын уже устроился на работу. Через полгода планируем сыграть его свадьбу…»
ВЕНЕРА, девушка бывшего осужденного Д.:
«Я познакомилась с Рустамом три года назад. Мы встречались и уже собирались пожениться. Но незадолго до назначенного срока свадьбы случилось так, что его спровоцировали на драку. В тот момент он не думал о последствиях, так как вступился за мою честь и хорошенько надавал парню, оскорбившему меня. Конечно, я понимаю, что распускать руки – это нехорошо. Но считаю, что он поступил, как настоящий мужчина.
Рустама осудили за нанесение телесных повреждений средней тяжести. Я дождалась его возвращения из исправительного учреждения, хотя многие мои родственники и друзья говорили, что ждать не стоит, что из тюрьмы он вернется другим человеком, и к нему теперь всегда будут относиться как к бывшему «зеку». Но я с этим не согласна. Рустам все такой же добрый и внимательный. В компьютерной фирме, где он работал до осуждения, его тут же взяли обратно на работу. Ведь мой парень еще и отличный специалист. Он сказал, что тюрьма стала для него школой жизни, но он не озлобился, наоборот, стал еще больше ценить жизнь, добрые человеческие отношения. Мне даже показалось, что он стал относиться к жизни более философски. Все это время мы общались, переписывались. Его письма я сохранила, – в них столько нежности, столько тепла… Он даже начал писать стихи, чего раньше никогда не было. Словом, наша любовь выстояла и даже стала еще крепче. Теперь я точно знаю, что с этим человеком мне хочется прожить всю жизнь, делить радости и горести».
ВИКТОРИЯ, жена бывшего осужденного О.
«Все началось в февральский день позапрошлого года. Поздний звонок и абсолютно без эмоций голос в трубке: «Люся повесилась».
Звонил Сергей, ее муж. Люся была моей подругой детства, наши семьи за много лет дружбы уже стали родными.
У Люси родился второй ребенок – сын. Вроде все было нормально, но… затянувшаяся послеродовая депрессия. Она и заставила сделать это…
Когда это случилось, Сергей был на работе, она с двумя детьми – дома. Дочке шесть лет и сыну восемь месяцев. Вот так при детях и ушла.
Через час я была у них дома. Детей отвели к соседям. Зайти в комнату, где лежала Люся, не было сил. В глаза Сергея невозможно было смотреть. Он ходил по квартире, которую заполнили к тому времени сотрудники милиции, прокуратуры и еще бог весть кто, что-то подписывал… Особенно дико было смотреть, как он развязывал ту самую веревку. Он что-то делал, но – его не было. Странно было, что все чувствовали присутствие ее – Люси…
В два часа ночи, забежав к детям, я увидела их дочку – маленькое шестилетнее чудо. Она не спала, судорожно выводила на бумаге солнышко, потом раскрашивала. Подняла на меня глаза и утвердительно сказала: «А мама в больнице».
Невозможно на одной странице уместить все это: чувство потери, свалившейся в одночасье, боль, горе, непонимание…
После похорон все разъехались по своим городам. Мама Сергея увезла с собой в Россию девятимесячного малыша, он остался один с дочкой – Катей.
Желание помочь этой крохе, успокоить, оградить от бед было для меня тогда сильнее всего остального. Как-то незаметно Катя вошла в мою жизнь, стала чем-то очень важным. Наши еженедельные встречи стали необходимы, и не только для нее, но и для меня. А Сергей – он был никакой… Все так же жизнь по инерции, только ради детей.
Тем временем в моей судьбе наметились крутые изменения: я приняла решение уехать за границу. Шла подготовка документов, решались прочие формальности. И вот, как снег на голову, поздно вечером – телефонный звонок. Встревоженный голос Сергея: «Забери Катю».
Оказалось, что его задержали. Никого не убил, не ограбил, – экономическое преступление. И в один день меня вынули из моей теплой постельки, дали ребенка, и началось: судебные дела, адвокаты, предательство его друзей… И никакой личной жизни.
Так прошел год. В этот год Катя пошла в первый класс. В этот год мы были вдвоем. О загранице пришлось забыть, отныне в моей жизни была только эта девочка. Родные Сергея, пока было следствие и суд, забрать ее не могли – другая страна…
Этот год был и тяжелейшим, и счастливым одновременно. Катя – точная копия своего папы, и не только внешне, но и своеобразным характером. Как-то незаметно для себя я ее полюбила, и она меня тоже, это я точно знаю.
Катя заканчивала первый класс, стала отличницей. Я была счастлива как никогда: ведь это были и мои пятерки. Смотря на Катюшу, я узнавала Сергея. Привыкала, понимала и как-то прирастала к ним…
Следствие закончилось, прошел суд. Приговор, этап в другой город… Так я узнала и эти стороны жизни: передачи, свидания…
При встречах с Сергеем ни о каких чувствах у нас и разговор не шел. Чувства? – они были какими-то неопределенными… Трепетная близость – и в то же время барьер, стоявший между нами, преодолеть который, казалось, невозможно.
Пришел май, школьный год заканчивался. Мама Сергея приехала забрать Катю.
Осознание, что она уедет, было страшным. Я была в отчаянье. Это уже был мой ребенок, я знала каждый ее вздох, чувствовала настроение, по взмаху ресниц понимала, что она сейчас скажет. И в то же время понимала: она не моя, и сделать тут я не могу ничего…
Вскоре они уехали. А через некоторое время мама Сергея пригласила меня к себе.
Я решила, что не поеду: зачем душу травить? Это очень больно. Надо начинать жить новой, своей жизнью. Сергею написала, что буду помогать как могу, но будет лучше, если его дела станет вести кто-нибудь другой.
Я опять засобиралась уехать за границу – вернее, сбежать. Но куда там… От себя – разве получится?..
Не выдержав, через месяц поехала в гости к Катеньке. К моей маленькой радости и, наверное, смыслу жизни… Мы чудно провели время, на новом месте ей все понравилось. Все родные Сергея уже недвусмысленно намекали, что пора нам с ним пожениться – ради детей. Но, несмотря на мою любовь к детям, я понимала, что для союза этого мало. Мне нужно было большего. Но первой я об этом сказать не смела, да и не хотела.
Вскоре я вернулась домой – и сразу поехала на свидание к Сергею. Стала рассказывать о детях, о том, как они там живут, как привыкает Катюша к своему маленькому братику и как это важно – быть родным вместе. В конце сказала: «Вот только балует сильно деток бабушка, трудно тебе придется потом».
И услышала ответ, которого не ожидала: «Почему мне? Почему не нам?»…
В общем, через месяц мы поженились. Не было ни свадьбы, ни обмена кольцами. Только незабываемых три дня в гостинице колонии…
Сказать, что после женитьбы стало все легко и просто? Нет, это не так. Мы с ним только привыкаем друг к другу, и многое еще надо преодолеть, и за кадром осталось то, как тяжело ждать и как я скучаю по Кате и по нему. И то, что память не сотрешь, и много чего осталось в прошлом… Но главное – мы вместе.
Бывает и так, как у нас. Сначала родилось искреннее доверие друг к другу, бесконечное уважение, а теперь ждем ее величество Любовь, которую мы сами вырастим. А может, она уже и пришла… Только чтобы сознаться себе в этом, нужно еще немного времени».
…Да, человек, совершивший преступление – быть может, и не осознавая этого, – противопоставляет себя нормам закона, установленным правилам поведения, сложившимся жизненным устоям, вступает в противоречие с интересами общества и государства. И все же, воздав по заслугам за противоправный поступок, общество не должно делать его изгоем, лишенным прав. К сожалению, как показывает практика, не всех осужденных с любовью ждут дома. У многих из них потеряны социальные связи, разорваны семейные узы. А ведь от того, как пройдет социальная адаптация вернувшихся из мест лишения свободы, во многом зависит не только их собственная судьба, но и состояние общества в целом: озлобленный, неустроенный человек может пойти на повторное преступление… Поэтому так важно помочь оступившемуся поверить в себя, открыто взглянуть в глаза людям, чтобы снова начать нормальную жизнь. Ни в коем случае не следует исключать такого человека из социальной среды – наоборот: следует дать осужденному шанс на исправление, надежду на лучшее. Именно это диктуют принципы гуманности и милосердия, лежащие в основе нашего законодательства и общественных отношений. Это продиктовано заботой о судьбе человека, стремлением простить оступившихся, которые искренне сожалеют о содеянном. Тем самым наше государство проявляет большое милосердие к людям, совершившим ошибку, но желающим вернуться на правильный путь, и дает им возможность сделать это. Это и есть путь построения гуманного демократического правового общества в независимом Узбекистане.
Дилором Нурмухамедова.
