Журналист «Нью-Йорк таймс» посетил две тюрьмы в Сирии, где содержатся члены террористической организации ИГИЛ. Перед нами открылся глубочайший правовой и гуманитарный кризис, который мир во многом предпочитает не замечать, пишет автор.
Северо-восток Сирии — Узники покрывают весь пол, словно ковер, сотканный из людского отчаяния. У многих из них не хватает глаза, руки или ноги, некоторые исхудали от болезни, и большинство одеты в оранжевые комбинезоны, напоминающие те, в которые Исламское государство (террористическая организация, запрещенная на территории России), террористическая группировка, к которой они когда-то принадлежали, одевало своих собственных пленников, прежде чем их казнить.
Наверху, в двух битком набитых, почти лишенных солнечного света камерах, содержатся более 150 детей — в возрасте примерно от 9 до 14 лет — из разных стран. Их родители привезли их в Сирию, где в конце концов погибли или были задержаны. Дети сидят там уже несколько месяцев и понятия не имеют, где их родственники и что ждет их в будущем. «У меня вопрос, — сказал мальчик из Суринама, который тоже находится в камере. — Что с нами будет? Детей выпустят?»
Благодаря исключительной возможности посетить две тюрьмы для жителей некогда подконтрольной «Исламскому государству» территории на северо-востоке Сирии, журналисты газеты «Нью-Йорк таймс» (New York Times) на этой неделе обнажили чудовищные масштабы нарастающего правового и гуманитарного кризиса, который мир в основном предпочитает не замечать.
Когда в Сирии рухнул самопровозглашенный халифат «Исламского государства», десятки тысяч живших там мужчин, женщин и детей оказались в лагерях с ужасающими условиями и перенаселенных тюрьмах, которыми управляют курдские ополченцы, вместе с США боровшиеся против джихадистов.
Но теперь, когда военное вторжение Турции против курдских сил вызвало новую волну насилия и ослабило их контроль над этим районом, судьбы огромного количества людей, которые пережили свержение «Исламского государства» и с тех пор содержатся в тюрьмах и лагерях, находятся в еще большей неопределенности.
Большинство стран, откуда они приехали, отказываются забрать их, опасаясь, что те вынашивают экстремистские идеи или могут совершать теракты. Поэтому правительства этих стран решили оставить их в заключении у курдов, у которых не хватает ресурсов для их размещения, питания и охраны, а тем более для того, чтобы расследовать дела отдельных взрослых и обеспечить детям образование и реабилитацию.
Условия содержания несовершеннолетних в курдской тюрьме едва ли отвечают международным стандартам, которые даже в случае с подозреваемыми в преступлениях ставят во главу угла благополучие детей, считают содержание под стражей крайней мерой и требуют для них особого физического и психологического ухода. В одной перенаселенной камере содержалось 86 несовершеннолетних — из Сирии, Ирака, Республики Маврикий, России и других стран. В другой было 67 подростков и мальчик, который сказал, что ему 9 лет и он из России. Когда его спросили, где его родители, он пожал плечами и сказал: «Их убили». Позже он спросил о своих тюремщиках: «Почему они не дают нам фрукты?»
Неразберихи вокруг задержанных стало только больше с тех пор, как президент Трамп начал вывод войск Соединенных Штатов из этого района. Это решение расчистило Турции дорогу для атаки на основных союзников Америки в войне против Исламского государства в Сирии. По словам курдских чиновников, тюрьмы стали такими перенаселенными, потому что курдские бойцы, которых Турция рассматривает как угрозу, переместили сотни заключенных подальше от границы в учреждения, расположенные дальше от зоны боевых действий. А те ополченцы, которые выполняли функции тюремных надзирателей, ушли на линию фронта, чтобы сражаться с турками, так что эти тюрьмы оказались более уязвимыми для восстаний заключенных или возможных атак боевиков Исламского государства, которые могут попытаться вызволить своих товарищей. «Мы на все сто уверены, что если им удастся сбежать из тюрьмы, это будет для нас очень опасно, — сказал Кан Полат (Can Polat), помощник начальника тюрьмы, в которой содержится более 5000 человек. — Держать этих людей здесь опасно не только для Сирии, но и для всего мира».
Кризис, связанный с содержанием людей под стражей в северо-восточной Сирии — мрачный побочный продукт войны против «Исламского государства». В марте, когда эта террористическая группировка была отброшена назад, потеряв свой последний клочок земли в Сирии, в руках у курдских боевиков оказались около 11 тысяч мужчин и десятки тысяч женщин и детей. Многие из них были выходцами из других стран арабского мира, Европы, Азии и Африки, и большинство стран отказались забирать их домой даже для того, чтобы судить, а тем более чтобы попытаться снова интегрировать в общество.
Поэтому с помощью международной коалиции во главе с Соединенными Штатами курды создали лагеря и систему тюрем, размещая заключенных в бывших государственных тюрьмах, которые они захватили, во временных изоляторах на базе школ и других учреждений. Тюрьма Полата — это переоборудованный институт промышленности, в котором сейчас находится более 5 тысяч человек. Четверть из них — сирийцы, остальные — выходцы из 29 других стран, включая Ирак, Ливию, Египет, Афганистан, Нидерланды и США. По словам Полата, это учреждение открылось как раз во время распада Исламского государства в Сирии, поэтому туда пошел такой приток заключенных, что многим из них вместо их старой одежды выдали оранжевые комбинезоны, предоставленные коалицией.
Поскольку «Исламское государство» часто одевало своих пленных в оранжевый, прежде чем казнить их, многие из пленников охнули, увидев новую одежду, уверенные, что их тоже убьют. Оранжевые комбинезоны теперь были в этой тюрьме повсюду. Именно они были на большинстве из 400 человек в огромном лазарете. Многие из них были больны или ранены. Мужчины с металлическими скобами, которые удерживали сломанные кости на месте, лежали на тонких матрасах, в то время как другие бегали в туалет на костылях или волочили ноги по земле позади себя.
Некоторые были настолько истощены, что у них торчали скулы, а ноги были такими же тонкими, как руки. Когда один мужчина призвал всех к молитве, многие заключенные начали молиться сидя, потому что были слишком сильно покалечены или больны, чтобы стоять.
Курдские охранники решили, что большинство этих людей были боевиками и все еще придерживались идеологии Исламского государства, но сами заключенные говорили, что их роль в самой грозной террористической организации в мире была куда менее значимой. Палестинец со сломанной ногой рассказал, что приехал в Сирию, потому что «хотел помочь». Механик из Тринидада сказал, что не воевал, потому что был слишком занят ремонтом автомобилей. Высокий мускулистый русский сказал, что работал поваром — в начальной школе.
Ни один человек из десятков заключенных в обеих тюрьмах, где мы брали интервью, не признался, что был боевиком. Большинство из них хотели вернуться в свои страны или надеялись получить амнистию за отречение от «Исламского государства». «Некоторые говорят: „Я был боевиком и не сойду с этого пути‟, — а другие говорят: „Нет, меня обманули‟», — сказал Бэзил Каразун (Basil Karazoun), который утверждает, что вступил в террористическую группу, чтобы защитить себя, потому что дезертировал из сирийской армии. Как и большинство заключенных, он опасался, что его передадут президенту Сирии Башару Асаду, вооруженные силы которого обвиняются в серьезных злоупотреблениях и убийствах военнопленных. После того, как Трамп объявил, что выводит войска из Сирии, курды — обеспокоенные тем, что теперь, когда американцы от них отказались, их могут захватить турки — объявили, что достигли соглашения, разрешающего присутствие сирийских правительственных войск в этом районе. «Если мы попадем в руки режима, будут массовые казни, это факт — сказал он. —Таково мышление режима».
В другой камере тюрьмы содержалось 99 человек, большинство из которых лишились конечностей, в том числе Абдельхамид аль-Мадиум (Abdelhamid al-Madioum), который рассказал о себе, что он — американец и раньше жил неподалеку от Миннеаполиса. В одном из интервью он сказал, что в средней школе работал в компании «Джамба Джус» (Jamba Juice), что его лучшими друзьями были атеист и христианин, и что он учился на инженера до того, как присоединился к Исламскому государству в Сирии, где надеялся изучать медицину. Но, как он говорит, через несколько месяцев после приезда он попал под авиаудар, получил осколочные ранения и потерял правую руку. По его словам, в этом году, примерно в то время, когда его схватили курдские боевики в этом году, его жену застрелили, и он потерял след двух своих сыновей в возрасте 2 и 4 лет. «Я ошибался, — сказал он. — Я признаю это. Я готов признать это тысячу раз».
Неясно, почему некоторых несовершеннолетних посадили в тюрьму, а большинство детей боевиков и последователей «Исламского государства» отправили в лагеря для пленных. Камеры были переполнены, между матрасами и одеялами не оставалось прохода. Когда охранник открыл люк на двери камеры, дети сгрудились возле него, чтобы выглянуть наружу. Г-н Полат, заместитель начальника тюрьмы, позже сказал, что у властей есть основания полагать, что многие несовершеннолетние проходили идеологическую подготовку «детенышей халифата», то есть будущих бойцов. По его словам, планы по переводу самых маленьких заключенных в реабилитационные центры были отложены из-за турецкого вторжения и отсутствия международной поддержки.
В соответствии со стандартами Организации Объединенных Наций, касающимися правосудия в отношении несовершеннолетних, даже несовершеннолетние, подозреваемые в совершении преступлений, должны содержаться под стражей только в качестве «крайней меры и на кратчайший срок» в ожидании суда. В то время как Исламское Государство действительно вело боевую подготовку мальчиков, неизвестно, коснулось ли это тех мальчиков, которые находятся в тюрьме. Никто из них не находился там в ожидании суда, потому что сирийские курдские власти не судят иностранцев. Организация Объединенных Наций также заявляет, что задержанные несовершеннолетние должны получать «все необходимое индивидуальное обслуживание», включая образование, медицинские услуги и психологическое консультирование.
Мальчики из тюрьмы сказали, что им практически не оказывали никаких услуг. «Дела здесь довольно плохие, хоть бы они поторопились с решением, — сказал 16-летний юноша из Маврикия. — За целые месяцы, такие как этот, не зная, что с ними будет, люди могут начать сходить с ума. Они могли бы сказать, что раньше эти парни были террористами, они были заодно с ИГИЛ, но они все-таки люди».
Бен Хаббард — начальник корреспондентского пункта газеты «Нью-Йорк таймс» в Бейруте, который провел более десяти лет в арабском мире, включая Сирию, Ирак, Ливан, Саудовскую Аравию, Египет и Йемен.
