В декабре 1904 года подполковник Корнилов с 1-й Стрелковой бригадой прибывает в Маньчжурию, где уже почти год идут боевые действия. Боевое крещение Лавр Георгиевич принимает под небольшим селением Сандепу, а в феврале 1905 года во время сражения под Мукденом проявляются лучшие качества Корнилова — командира. Под деревушкой Вазые часть, в которой воевал Корнилов, была окружена японцами, вследствие хаоса и потери управляемости войсками, 34-летнему подполковнику пришлось взять командование на себя.
Штыковой атакой он прорывает окружение и выводит свою, уже считавшуюся уничтоженной бригаду, из окружения. Выводит в полном боевом порядке, со знамёнами, не оставив на поле боя ни одного раненого.
Позднее, в своём докладе Корнилов отмечал:“1, 2 и 3-й полки, несмотря на крайнее утомление, большие потери, понесенные в предшествующих боях, недостаток в офицерах… и, наконец, несмотря на панику, охватившую части разных полков, отходивших по этой же дороге, держались на занятой позиции с непоколебимой твердостью под убийственным огнем пулеметов, шимоз и пехоты противника, ясно осознавая необходимость держаться для спасения других”.
За этот подвиг Лавр Георгиевич был награждён орденом Святого Георгия 4-й степени. А в 1907 году, он получает личное Георгиевское оружие за подвиги в русско-японской войне.
В конце марта Корнилов находится на передовой у деревни Шуаньшуза, затем участвует в переформировании частей бригады в дивизию.
23 августа 1905 года в Портсмуте был подписан мирный договор между Россией и Японией, поставивший точку в кровопролитной бойне на Дальнем Востоке. Позорная для России война завершилась уступками Японии южной части Сахалина, арендных прав на Ляодунский полуостров и Южно-Маньчжурскую железную дорогу. Но вины Лавра Георгиевича в этом, конечно, никакой не было.
В декабре он сдаёт должность начальника штаба 1-й стрелковой бригады и, с новенькими погонами полковника на плечах, присвоенными за “отличия против японцев”, отправляется в Петербург.
1 января 1906 года полковник Корнилов становится делопроизводителем Управления генерал-квартирмейстера Генерального штаба, отвечавшим за военное планирование и ведение разведки иностранных государств, а с 4 мая 1906 года назначается в часть 3-го оберквартирмейстера Главного Управления Генштаба, которая отвечала за разведку азиатских театров военных действий – от Турции до Японии.
Жизнь казалось, вошла в спокойное русло. Но накануне 1907 года трагедия входит в дом Лавра Георгиевича. Заболевает менингитом и вскоре умирает старший сын Дмитрий, в котором Корнилов души не чаял. Как вспоминала позже сестра Лавра Георгиевича Анна, ”брат дни и ночи не отходил от больного ребенка; он был неутешен в своем горе; привязанность к Диме у него доходила до обожания”.
Чтобы заглушить горе безутешный отец весь уходит в работу. С 14 июня по 18 августа 1906 года совершает поездки в Тифлис и Ташкент в связи с подготовкой нового порядка изучения офицерами восточных языков. В Ташкенте он, совместно с другим востоковедом, полковником Иваном Дионисиевичем Ягелло, разрабатывает проект реорганизации Ташкентской офицерской школы восточных языков. Проект, правда, так и не был принят. В редкие дни, которые Лавр Георгиевич посвящает семье, он помогает дочери с математикой и французским языком.
Супруга Корнилова Таисия была настоящей офицерской женой. Она стойко переносила все тяготы военной жизни. По воспоминаниям сестры Лавра Георгиевича, Таисия «всю свою жизнь приспособила к укладу натуры брата. Все хозяйственные заботы лежали исключительно на ней». Но сам Корнилов, по ее мнению, «не мог сократить ради семьи свою широкую, могучую натуру… не мог отказаться от государственной работы, Родина для него была выше семьи».
Петербургская жизнь семьи Корнилова продолжается чуть более года.
В январе 1907 года, на основе представления начальника Генерального штаба Фёдора Фёдоровича Палицына, последовал Высочайший приказ, согласно которому полковник Корнилов должен был отправиться в Пекин, чтобы занять там должность военного атташе.
Работа в Китае явилась пиком карьеры Корнилова-разведчика. Он путешествует по новой для него стране, изучает историю, быт, традиции и обычаи китайцев.
Задумывая написать о Китае книгу, делает подробные записи и путевые заметки, и регулярно отправляет отчёты в Генштаб:“О полиции Китая”, “Телеграф Китая”, “Описание маневров китайских войск в Маньчжурии”, “Охрана императорского города и проект формирования императорской гвардии”.
В книге известного историка военной разведки К. К. Звонарёва читаем: “Военный агент в Китае полк. Корнилов имел двух помощников, — одного в Мукдене, другого в Шанхае. По словам 5-го делопроизводства Ген. штаба, сведения военной агентуры о развитии военных реформ в Китае и о различных организационных мероприятиях военного характера, предпринимавшихся китайским правительством, были вполне удовлетворительными, зачастую обширными, полными и обстоятельными. Наиболее ценные, полные и обстоятельные донесения получались от военного агента. Он давал сведения преимущественно об общих руководящих указаниях, дававшихся на места центральным правительством в Пекине. В огромном большинстве случаев эти общие сведения сопровождались переводами указов, приказов, повелений и пр.”.
В Китае Корниловзаводит полезные знакомства с дипломатами разных стран и китайскими военнослужащими– в частности будущим генералиссимусом и президентом Китайской Республики Чан Кайши.
С ещё одной незаурядной личностью знакомится здесь Лавр Георгиевич. В 1908 году он встречается с совершающим поездку по Туркестану и Китаю полковником Карлом Маннергеймом. Будущий президент Финляндии с благодарностью вспоминал позднее о той поддержке, которую оказал ему российский военный агент.
В Пекине зеркально повторяется Кашгарский сценарий. Вновь у Корнилова вспыхивает конфликт с чиновником МИДа, на этот раз с первым секретарём посольства Борисом Константиновичем Арсеньевым. Тот обвинил военного агента в отсутствии разведывательной информации, самоуправстве и нарушениях дипломатического этикета. Корнилов вспылил и заявил о невозможности согласовывать каждый шаг с руководством миссии. Правда, на этот раз на Родину был отозван Арсеньев, а Корнилов остаётся в Пекине.
В 1910 году Лавр Георгиевич оставляет должность военного агента в Китае. Было это связано с тем, что для дальнейшего служебного роста и присвоения генеральского звания Корнилову было необходимо иметь непрерывное повышение ценза строевого командования. Должность же военного агента была нестроевой и не засчитывалась. Корнилов неоднократно после 1909 года просил командование предоставить ему возможность получения должности командира полка при наличии вакансии. Наконец, в конце 1910 года такая вакансия открылась в 8-м пехотном Эстляндском полку.
В Россию Корнилов возвращается намеренно длинным путём – почти 10 000 километров через Монголию и Восточный Туркестан. Разведчик всегда остаётся разведчиком, Лавр Георгиевич по дороге фиксирует укрепления китайских гарнизонов на юго-восточной окраине Российской Империи, отмечает враждебное отношение народа Монголии к китайским чиновникам.
В декабре 1910 года полковник Корнилов делает доклад в Главном штабе на тему «Военные реформы в Китае и их значение для России». Это был итог самого большого периода его довоенной биографии. Как память о работе в Китае у Лавра Георгиевича остался серебряный перстень-печатка с китайскими иероглифами.
Меня заинтересовала история этого мужского украшения, которым очень дорожил Лавр Георгиевич. Упоминание о перстне я встретил лишь в одном месте и то он был описан как золотой. На помощь пришёл Михаил Казбекович Басханов, к которому я обратился с просьбой пролить свет на эту историю. Привожу его ответ:
“Массивный серебряный перстень был подарен Лавру Георгиевичу в период службы в Китае. Им он очень дорожил и постоянно носил на одном из пальцев. На щитке перстня рельефно выступали два китайских иероглифа.
命 運
Они означали слово «судьба». Фотографию перстня мне присылал в свое время внук Корнилова — Лавр Алексеевич Шапрон дю Ларре, много помогавший материалами и сведениями. Просьба его была фотографию не публиковать, поскольку это семейная реликвия. Что я и сделал”.
Родина же отметила заслуги Корнилова-военного атташе Орденом Св. Анны 2-й степени, которым он был награждён в 1909 году.
4 февраля 1911 года, после положенного ему отпуска, Корнилов приступает к обязанностям командира 8-го пехотного Эстляндского полка, но остаётся в этой должности недолго. Один из крупнейших знатоков азиатского региона не мог долго находиться вне сферы своих интересов. Генерал-лейтенант Евгений Иванович Мартынов, знакомый Корнилова ещё по русско-японской войне, предложил ему генерал-майорскую должность с жалованьем в 14 тысяч рублей в год в Корпусе пограничной стражи, которая в то время состояла в ведении Министерства финансов. Предложение было заманчивым и Лавр Георгиевич не раздумывая соглашается.
3 июня 1911 года полковник Корнилов отправляется в Заамурский округ пограничной стражи на должность командира 2-го отряда, состоявшего из двух пехотных и трех конных полков. А 26 декабря Лавр Георгиевич поменял полковничьи погоны на погоны генерал-майора.
Округ охранял линию КВЖД в Маньчжурии. Как писал Корнилов в письме сестре «…я прокомандовал Отрядом, что соответствует дивизии, почти два года и чувствовал себя отлично: обстановка самая военная, отряд большой – пять полков военного состава, в том числе три конных, хорошее содержание и отличная квартира…»
В новой должности Лавр Георгиевич сразу же развивает бурную деятельность. Обращает внимание на необходимость уточнения карты Манчжурии, проводит регулярные маневры и военные игры, активно борется с хунхузами – так называли китайских разбойников и контрабандистов. А по прошествии двух лет проявляет себя как борец с коррупцией. Он инициирует расследование по фактам широкомасштабного воровства в сфере снабжения довольствия. Преступные нити привели на самый верх, к премьер-министру Коковцеву, который к тому же являлся министром финансов и Шефом Корпуса Пограничной Стражи. Совершенно понятно, что силы были слишком неравны и Лавр Георгиевич возвращается в военное ведомство командиром бригады 9-й Сибирской стрелковой дивизии, располагавшейся на острове Русском возле Владивостока.
Вот, что писал об этом эпизоде Корнилов в письме к сестре:
“В конце 1913 года, у нас в округе начались проблемы по части довольствия войск, стали кормить всякою дрянью. Я начал настаивать, чтобы довольствие войск было поставлено на других основаниях, по крайней мере, у меня в отряде. Мартынов поручил мне произвести расследование по вопросу о довольствии войск всего округа. В результате открылась такая вопиющая картина воровства, взяточничества и подлогов, что нужно было посадить на скамью подсудимых все Хозяйственное Управление Округа во главе с помощником Начальника Округа генералом Савицким. Но последний оказался интимным другом премьер-министра и генерала Пыхачева, которые во избежание раскрытия еще более скандальных дел, потушили дело. В результате Мартынова убрали, а я, несмотря на заманчивые предложения Пыхачева, плюнул на пограничную стражу и подал рапорт о переводе в армию”.
На новой службе во Владивостоке Корнилов теряет в окладе, резко ограничивается его доступ к развединформации, тем не менее, армейская жизнь была Лавру Георгиевичу близка и понятна. Об этом он пишет сестре: “…условия весьма тяжелые…, занимаем небольшую квартирку в неотстроенном доме, квартира сырая, климат здесь суровый, крайне резкий. Таиса и Юрка стали болеть… Таисе необходимо серьезно полечиться, так как у ней болезнь почек, которая под влиянием климата и др. неблагоприятных условий жизни сильно обострилась… Я остаюсь здесь, т.к. мне придется до октября командовать дивизией… В конце октября выяснится окончательно, — останусь ли я здесь или же перевожусь в Евр. Россию: мне обещан перевод или в строй или в Гл. Управление Генерального Штаба. Но в канцелярию меня не особенно тянет и лично я здешними местами очень доволен: тяжеловато, но зато приволье и дело живое; у нас несмотря на суровые холода, — всю зиму шли маневры, боевые стрельбы и пр., а я до всего этого большой охотник…”.
А через четыре месяца после отправки этого письма, для генерала Корнилова заканчивается мирная жизнь — 1 августа 1914 года началась Первая мировая война.
В. ФЕТИСОВ
Продолжение следует
Источники, используемые в 7-й части:
1. Басханов М.К. Генерал Лавр Корнилов. London, 2000.
2. Приказ Главнокомандующего всеми сухопутными и морскими вооруженными силами, действующими против Японии. 14 мая 1905 года. Ст. Гоцзядянь. № 771.
3. Корнилова А.Г. Мои воспоминания о брате Л.Г. Корнилове. Иртыш. Омск, 1919. № 24-25. С. 20-21.
4. К.К. Звонарев, Агентурная разведка. Том I. Русская агентурная разведка всех
видов до и во время войны 1914-1918 гг. Издание IV Управления ШтабаРаб.-Кр.
Кр. Армии, Москва, 1929 г.
5. Хан Хаджиев о Верховном. // Вестник первопоходника. Корниловский сборник. 1968. № 79-80-81. Апрель, май, июнь.
6. Письма генерала Л.Г. Корнилова к его сестре А.Г. Корниловой / Иртыш. Омск, 1919. № 41.
