Из цикла Туркестанские генерал-губернаторы
Лето 1914 года туркестанский генерал-губернатор Самсонов вместе с семьёй проводил на Кавказе, на минеральных водах. Нужно было поправить здоровье, расшатанное в Туркестанском климате. У него даже случился сердечный приступ. Первого августа рассчитывали возвратиться в Ташкент – сыну Володе необходимо было быть в гимназии. По дороге к кавказским курортам поезд ненадолго остановился в Новочеркасске, где Александр Васильевич до назначения в Туркестан служил наказным атаманом войска Донского. Выйдя из вагона, Самсонов с радостным волнением увидел, что его ожидала торжественная встреча. Генерал Покотило с сотней казаков и грянувшим оркестром, улыбаясь стоял на перроне. Боевые товарищи по японской войне и службе в Туркестане (Василий Иванович Покотило с 1910 по 1912 был помощником Самсонова в Ташкенте) обнялись и предались воспоминаниям. Через некоторое время поезд двинулся дальше, но ещё долго перед мысленным взором Александра Васильевича проходили сцены из прошлого – сражения в Маньчжурии, боевые товарищи, эпизоды из туркестанской жизни.
Отпуск пришлось прервать раньше времени. 28 июня в Сараево прозвучал выстрел чахоточного Гаврилы Принципа, оборвавший жизнь австрийского принца Фердинанда, и Австрия предъявила Сербии ультиматум. Белград, в поисках защиты, обращает свой взор – в который уже раз, — на Россию. Обратный отсчёт до начала Первой мировой войны начался.
15 июля начальник Генерального штаба Янушкевич направил телеграмму главнокомандующему войсками гвардии и Петербургского военного округа Великому князю Николаю Николаевичу, наместнику на Кавказе Воронцову-Дашкову, командующим войсками Московского, Варшавского, Казанского, Виленского, Киевского, Одесского и Иркутского округов — Плеве, Жилинскому, Зальцу, Ренненкампфу, Иванову, Никитину и Эверту и наказному атаману войска донского Покотило: «Сообщается для сведения: семнадцатого июля будет объявлено первым днём нашей общей мобилизации. Объявление последует установленною телеграммой».
Отзывается из отпуска и Александр Васильевич. В предписании полученным им сообщалось, что он назначается командующим 2-й армией, дислоцированной в Варшавском военном округе. Округе прекрасно Самсонову знакомом – после японской войны он был здесь начальником штаба. Самсонов принимает это назначение без всякого волнения, — предстоящая война будет уже третьей в жизни генерала. Только вот отвык он уже за семь лет от оперативной работы, занимаясь в основном административными делами. Да и не то что армией, он и корпусом никогда не командовал. Однако доверие, оказанное Самсонову императором, было весьма почётно и для оправдания благоволения Его величества он сделает всё возможное и невозможное.
Екатерина Александровна, супруга, подарила мужу, спешно заказанный у ювелира медальон с надписью: «А. В. Самсонову. Мы с тобой». Своего рода оберег. В медальон вставлена фотография жены и детей.
Почти неделю заняла дорога к городу Волковыск, где располагался штаб Северо-Западного фронта, и всё это время Самсонов размышлял о причинах разгоравшейся войны и каким образом, вчерашний противник, — владычица морей Британия, — превратился вдруг в союзника.
Став туркестанским генерал-губернатором Александр Васильевич вникнул в вековое противостояние русского медведя и британского льва, в то что назвали “Большой игрой”. По своей должности Самсонов и сам стал участником этой “войны теней”. Он прекрасно понимал, в последнее время в этой невидимой войне северная империя берёт верх. Россия уже проникла и укрепилась в Персии, пробивает дорогу на афганский рынок и к Персидскому заливу, собирается строить Трансперсидскую железную дорогу с русского Закавказья на юго-восток в Афганистан и Индию. И Британия будет отступать, считал туркестанский генерал-губернатор, поскольку ей трудно будет противостоять России и в Персии, и в Афганистане. А тут ещё набирала мощь новая сила – Германия, которая не церемонясь вторгается в жизненные интересы владычицы морей. И бороться с двумя сильными противниками одновременно Британия не сможет, и именно поэтому заключила с русскими соглашение, уступив им влияние в Северной Персии.
“У Англии нет вечных союзников и постоянных врагов — вечны и постоянны только её интересы” — заявил в английской палате общин премьер-министр Пальмерстон ещё в 1858 году. И этот девиз с тех пор невидимо красовался на британском гербе. Поэтому Антанта, — в переводе с французского “Сердечное согласие”, — союз безусловно временный, как только Германия будет повержена, от согласия этого ничего не останется. Да, и сейчас о сердечности “союзницы” с берегов туманного Альбиона, говорить не приходится. Уже перед самым отъездом на Кавказ, Самсонов просматривая бумаги, подготовленные старшим адъютантом, штабс-капитаном Бабушкиным, прочёл сообщение военной разведки, о том, что на юге от Теджена большинство персов и туркмен вооружено английскими винтовками новейших систем. А год назад, — вспомнил Александр Васильевич – были совершены нападения неизвестных на посты пограничной стражи на персидской и афганской границе. Погибли пограничники, причем напали, явно не с грабительскими целями, — очевидно, для устрашения. Кто стоит за этим?
Самсонов прибыл в Волковыск, когда война уже официально была объявлена, и уже во время знакомство со своим штабом нехорошее предчувствие охватило его. Начальник штаба Варшавского округа Орановский переходя на Северо-Западный фронт, забрал туда лучших офицеров. Свой многолетний штаб забрал в свою армию и командующий Виленским округом Ренненкампф. В штабе 2-й армии остались случайные люди, присланные из разных мест, не знавшие друг друга и не представляющих собой единую команду. Штаб Туркестанского округа, созданный Самсоновым по крупицам за шесть лет, остался почти весь в Ташкенте и здесь приходилось довольствоваться тем, что есть и срабатываться с новыми людьми. Самсонов попытался исправить положение, заявив Орановскому (начштабу фронта) и Жилинскому (командующему фронтом), что предпочёл бы сформировать свой штаб, поскольку ни Постовского ни Филимонова не знает. Однако, получил отказ.
Интересную характеристику этих двух людей (Орановского и Жилинского) мы находим у Солженицына в его эпопее “Красное колесо”: “Жилинский и Орановский, — пишет Александр Исаевич, — были люди какой-то чужой души, не умеющие выслушивать, не желающие столковаться. С Жилинским в прежние годы Самсонов тесно не встречался, лишь сейчас представился ему в Белостоке. Но и за неполный разговор, за первые же минуты понял, что никогда ничего рассудительного у него с этим генералом не выйдет. Жилинский фразы не сказал по-человечески, как с братом по оружию. Это был брезгливый погонщик, а не брат. Он показывал, что всё знает лучше и не намерен советоваться с подчинённым. В тишине кабинета он говорил без надобности резко, даже обрывал — и, наверно, себя ж в униженьи считал, что так низко сидит, всего на фронте из двух армий”.
По дороге в Волковыск, Самсонов заехал в Варшаву, где в те дни заканчивалась мобилизация, и решил обратится к населению Варшавы и окрестностей, выпустив специальное обращение. В нём говорилось: “Мобилизация в предположенные сроки закончена. Я считаю себя обязанным в этот торжественный момент для армии обратиться ко всему населению, пополнившему ряды вверенных мне войск, со словами глубокой благодарности за тот порядок, который царил всюду при явках запасных на службу. Нам предстоит еще много испытаний, но во всех случаях войны я призываю население к спокойствию и содействию армии всеми силами и средствами для достижения победы.
Твердо верю, что в противнике, скрестившем с нами оружие свое, население видит такого же заклятого врага, какого видит в нём армия. Пойдём же рука об руку! Ведь армия – это плоть от плоти и кровь от крови своего народа!”.
А уже прибыв в расположение своей армии, обеспокоенный многочисленными жалобами от населения на реквизицию для нужд войны лошадей, сена, овса и прочего, Самсонов собственноручно пишет текст приказа по армии, за номером 4. “Предупреждаю, — сообщалось в нём, — что я не допускаю никаких насилий над жителями. За все то, что берется от населения, должно быть полностью и справедливо уплачено”.
План разработанный в недрах штаба Северо-Западного фронта, предполагал наступление силами двух армий на Восточную Пруссию, — 1–я армия генерала Ренненкампфа и 2-я армия генерала Самсонова должны были с двух сторон охватить клещами 8-ю немецкую армию Притвица и разгромить её. Армии Самсонова предстояло действовать к западу от Мазурских болот, в сильно пересечённой, лесной и болотистой местности. И Александр Васильевич склонился над картой, тщательно изучая дороги, по которым должна была продвигаться его армия, заранее намечая удобные привалы, ночёвки и места, где его кавалерийские части могли обрушится на противника, подобно тому как десять лет назад при Вафангоу.
В.ФЕТИСОВ
Продолжение следует
На заставке: Вокзал в г. Волковыске, где находился штаб 2-й армии. Фотография неустановленного мастера