Глава третья
В 1874 году полковник Чингисхан направляется на службу в МВД, а через два года, ему поручается ответственное задание – заняться делами телеграфного департамента. И вновь он проявляет себя как талантливый администратор. Не знаю, были ли какие-нибудь недостатки у нашего героя, но лень и равнодушие к порученному делу в их число точно не входили. Практически ничего, не зная о телеграфе, он в короткий срок сумел разобраться с этим мудрёным делом. Руководством для него послужили недавно опубликованные отчёты о действиях прусского полевого телеграфа в «войнах Бисмарка». И вот уже под руководством “начальника связи” строятся новые телеграфные линии, — особенно активно на юге, в преддверии войны с Турцией. Так, были соединены телеграфной связью маяки и береговые батареи в Одессе, Очакове и Севастополе, начинается прокладка кабеля по дну Каспийского и Черного морей.
Благодаря усилиям полковника Чингисхана, к началу войны Российская армия имела уже девять военно-походных телеграфных парков в распоряжении каждого из которых имелось восемь телеграфных аппаратов системы Воронцова — Вельяминова (аналог Морзе) и 100 км провода.
Однако, не менее остро стоял вопрос подготовки телеграфистов и обслуживающего персонала — механиков. До войны число специалистов в этой области, можно было пересчитать по пальцам. И по рапорту Чингисхана, военный министр Милютин принимает решение создать при всех крупных правительственных и железнодорожных телеграфных станциях учебные военно-телеграфные команды.
Срок обучения устанавливался четыре года, из которых два — собственно обучение и два — практика. Полностью выполнить план не хватило времени, но даже частичная его реализация позволила России иметь накануне войны с Турцией полноценные военно-телеграфные парки, которые в сжатые сроки могли пополниться грамотными специалистами. И это прямая заслуга потомка грозного завоевателя.
Опыт строительства приобретённый в мирное время, очень пригодился Чингисхану в разразившейся русско-турецкой войне. В этой схватке князь Султан Хаджи Губайдулла Джангер-Оглы Чингисхан руководил самыми технически передовыми подразделениями действующей армии — военно-телеграфными парками. Его официальная должность — “начальник движения телеграфной корреспонденции в Балканской армии с нахождением при штабе действующей армии, с подчинением непосредственно главнокомандующему”.
Приведём приказ подписанный Великим Князем Николаем Николаевичем:
“Приказ по действующей армии 15 декабря 1877 года, 3 248. Главная квартира. с. Богот.
В помощь заведывающему отделом почт и телеграфов Действующей Армии приказом моим от 16 сентября сего года назначен состоять в моем распоряжении флигель-адъютант полковник Султан Чингис-хан (приказ № 161).
На штаб-офицера сего возлагается наблюдение за правильным движением корреспонденции по всем телеграфным линиям, на театре войны и в тылу армии находящимся, равно и надзор за точным исполнением в этом отношении телеграфными чинами их обязанностей, не исключая и чинов военно-телеграфных парков.
Для более точного определения круга действий флигель-адъютанта полковника Султана Чингис-Хана присваивается наименование начальника движения телеграфной корреспонденции в армии.
Николай”.
Задачами службы которыми руководил Чингисхан, являлись планирование устройства телеграфной связи в соответствии с планом войны и военных операций, повседневное руководство деятельностью военно-телеграфных парков в целом, бесперебойное обеспечение надёжной связью штаба армии с правительственным телеграфом и отдельными соединениями.
Интересно, что Чингисхан стал первым применившим в русской армии, в условиях боевых действий телефон. Вспоминает участник войны генерал Скалон[1] “…Некто генерал-майор Адамович выписал себе ящик вина. Привезли ящик. Раскупорил, видит какие-то трубки, похожие на стетоскопы, и отсылает ящик медицинскому инспектору. В то время, когда он с недоумением рассматривал странную посылку, к нему случайно зашёл начальник полевого телеграфа ген. М. Шталь, опознал в загадочной посылке телефонный аппарат и забрал его к себе […]. Чингис-хан соединил станции Богот, Порадим, юрту его величества и свою постель в моей хате телефонами. Вечером, когда мы собрались на покой, и на дворе все затихло, мы стали слушать в телефонную трубку разговор между станциями Богот и Порадим… Ну, изобретение!” [2].
Одним из первых заданий, с которым он блестяще справился стало устройство телеграфной станции в селении Радонице силами личного состава 3-го телеграфного парка. Бывший начальник отделения П. Потоцкий вспоминал: ”25-го же августа, в полдень, я получил приказание от флигель-адъютанта полковника Чингиз-Хана, забрать весь свободный материал и ехать в дер. Радоницу, где и открыть станцию. Сюда же в 4 часа дня приехал Великий Князь Главнокомандующий, а 28-го августа и Государь Император.
Хотя у меня было всего только 10 штук шестов, но я надеялся заменить их какими-нибудь шестами, разобрав для этого пустое турецкое строение. Подъезжая к Радонице, мы увидели лейб-казачий полк, конвоировавший Великого Князя. Здесь я доложил полковнику Чингиз-Хану, что если нужно, чтобы линия была сейчас готова, то можно испросить у командира казачьего полка пик, которыми я заменю шесты. По ходатайству полковника Чингиз-Хана, мне было выдано 40 пик, кроме того, я послал за шестами и станционную карету с телеграфистами для устройства станции. Таким образом, на пиках и шестах, которые подносили рабочие, по мере их заготовления, я поставил линию на протяжении полутора версты в 1 час 40 минут до самой ставки великого князя, где была уже приготовлена станционная карета.
При устройстве этой станции особенно рельефно высказалось неудобство и неприменимость принятых нами аппаратов Морзе. Мы провозились с ними около 1 ½ часа; наконец, один, после тщательной регулировки, начал работать с станцией Карагач; другой же аппарат никак не могли урегулировать, не смотря даже на все усилия правительственных телеграфистов. Поэтому флигель-адъютант полковник Чингиз-Хан принёс свой собственный (!!) аппарат Морзе, и не успел он его ввести в цепь, как тот уже начал стучать”[3].
Помните фильм «Турецкий гамбит», посвящённый русско-турецкой войне? Там довольно точно передана роль телеграфной связи. Жаль только, что в этой интересной картине не нашлось место такому персонажу как наш герой.
Чингисхан руководил не только техническими службами, но и подразделениями, обеспечивавшими охрану телеграфных станций и линий.
Всего во время боевых действий на Балканах телеграфистами Чингисхана было проложено две с половиной тысячи километров полевой связи. Отправлено и принято около двадцати тысяч депеш. Его заслугой является также то, что впервые в истории российской армии в этой войне был применён электрический телеграф, как средство связи для управления боевыми действиями на различных направлениях.
И деятельность начальника телеграфной службы была высоко оценена. В 1878 году за отличие в службе ему был присвоен чин генерал-майора. За храбрость и личную отвагу в сражении с турками под Плевной, и за радостную весть, сообщённую лично императору Александру II, он был награждён золотой шашкой.
Свидетелем этого награждения стал знаменитый художник Верещагин, описавший этот эпизод в своих воспоминаниях: “В числе нескольких офицеров около огня я встретил моего бывшего корпусного товарища Пеллегрини, вышедшего было в отставку, потом снова поступившего на службу и теперь состоявшего адъютантом при генерале Зотове. Он очень не хвалил своего начальника и так увлёкся, рассказывая, что его пыл приходилось останавливать, дабы не разбудить недалеко от нас спавшего в своей коляске или в своём тарантасе главнокомандующего[4].
Скоро разговор наш был прерван громким окликом генерала[5] свиты его величества Чингис-хана.
– Ваше высочество! Ваше высочество!
– Что тебе?
– Ведь Гривицкий-то редут взят…
– Врёшь ты?
– Ей-Богу, взят!
– Говорю тебе – врёшь! – сказал великий князь, уже высунувшись из экипажа, голосом, в котором сказывалась боязнь верить слишком желанному событию.
– Да как же я могу врать, когда я теперь прямо оттуда, говорил с нашими офицерами и солдатами…
– Ну хорошо, я пошлю узнать; если ты говоришь правду, я тебя расцелую, а коли врёшь – выдеру за уши!
– Извольте, ваше высочество, я готов!
– Струков! – закричал великий князь. – Позвать Струкова!
– Поезжай, – сказал он Струкову, когда тот явился, – к Гривицкому редуту и удостоверься, в чьих он руках, в наших или турецких, разузнай хорошенько.
– Слушаю-с!
[…]
Струков воротился с донесением о том, что Гривица взята совместно нами и румынами, но что первый вошедший с нашей стороны в редут командир Архангелогородского полка, флигель-адъютант полковник Шлиттер смертельно ранен.
Главнокомандующий сделал как обещал: расцеловал Чингис-хана и, кроме того, послал его с этим донесением к государю, наградившему счастливого вестника, если не ошибаюсь, золотою саблею”[6].
Сам Чингисхан в своем дневнике восторженно записал:
“Целый день 30 августа, день именин государя, все посланные адъютанты и ординарцы приносили известие: отбиты… или хотя взяли, но опять отдали… я же один, самим государем неожиданно посланный, привез ему радость. Ах, как я был счастлив в минуту свидания с обожаемым монархом. Такое событие бывает у человека только раз в жизни. Государь наградил меня следующими незабвенными словами: «Я тебя послал в минуту трудного моего душевного настроения. Ты принес мне хорошую весть, благодарю тебя за это». Дал руку. Я поцеловал и ответил: «Счастлив, ваше величество, что для ваших именин привез радостную весточку вам, государь, а ещё более счастлив тем, что вы сами изволили меня послать за этой приятной для вас вестью». Он мне второй раз дал руку, поблагодарил, поцеловать меня изволил и отпустил. На другой день государь наградил меня золотой саблей за храбрость. Как он добр и велик в своём внимании.
После того его императорское величество не раз вспоминал в разговорах: «Чингис один меня порадовал в мои именины. Ты никогда не забудешь этого дня? — спрашивал он меня. «Никогда, ваше величество», — отвечал я. Да и трудно забыть все то, что видел и слышал”[7].
В том же году князь Чингисхан был награждён Сербским большим офицерским крестом, Черногорской золотой медалью за храбрость и Румынским Железным Крестом за переход через Дунай.
Кроме руководства телеграфной связью дополнительно приказом №143 от 16 июня 1878 г. по действующей армии Губайдулла Чингисхан был назначен членом кассационного присутствия, которое занималось рассмотрением дел о преступлениях в армии. По сути прокурором.
Уже в самом конце войны Чингисхан заболел тифом. Заболел очень тяжело, врачи уже не верили в благополучный исход. Однако, крепкий организм справился с недугом, но последствия болезни в дальнейшем постоянно сказывались на состоянии его здоровья.
После выздоровления Чингисхан возвращается в свиту его императорского величества.
Началась мирная, но не менее насыщенная жизнь молодого генерала.
В.ФЕТИСОВ
Продолжение следует
На заставке: Старинная открытка
[1] Скалон Георгий Антонович (1847 — 1914) — русский военачальник, генерал-адъютант (1903), генерал от кавалерии (1906). Герой русско-турецкой войны 1877-1878 гг.
[2] Мукатаев Г.К., Ирхина М.В., Султан Губайдулла Чингисхан. Полный генерал от кавалерии, СПб., 2003 г.
[3] Там же.
[4] Великий князь Николай Николаевич
[5] Здесь Верещагин ошибается, Чингисхан в то время был полковником.
[6] Верещагин В. На войне: Воспоминания о русско-турецкой войне 1877 года. – М., 1902.
[7] Мукатаев Г.К., Ирхина М.В., Султан Губайдулла Чингисхан. Полный генерал от кавалерии, СПб., 2003 г.
