Описанные в повествовании события, содержат сцены насилия, и не рекомендуются восприимчивым читателям
Эта история случилась несколько лет назад. Когда я взялся писать о серийном убийце, Уткире Каюмове, то мне частенько приходилось просто отодвигать клавиатуру компьютера в сторону, чтобы в размышлениях осознать всю чудовищность преступлений существа, которого человеком можно назвать лишь очень и очень условно. Преступник этот, к великому сожалению – наш соотечественник, был задержан в Украине, и после справедливого суда над ним, изолирован от общества. Но то, что предшествовало возмездию, заставило объединиться правоохранительные органы трех государств, для того чтобы вместе выследить страшного зверя, и устроить ему западню…
Хочу сразу расставить все акценты, — передо мной неизменно встал вопрос: а как же с этической стороной, вправе ли я рассказывать во всех подробностях об эпизодах совершенных преступлений, ведь это не банальное мошенничество, не карманная кража и не нарушение установленных правил поведения в общественных местах. Однако, основательно взвесив имеющиеся в моем распоряжении «за» и «против», все же принял, как мне кажется правильное решение – рассказать, как все было, облачив сухие строки уголовного дела, в живую повествовательную форму.
…Зеркало. Оно как ничто на свете может показать душу того кто стоит напротив, может безошибочно отразить казалось незаметно мелькающие на лице смятение и сомнение, страх, боль, радость, злобу…Зеркало не врет, не льстит и не уродует, оно никогда не подыгрывает и не приукрашивает, оно всегда бесстрастно, и нейтрально, и не мудрено, что кому-то это может очень не понравиться.
Каюмов стоял в полутемной комнате, и смотрел на свое отражение в зеркале которое он искал долгое время, и наконец сумел найти. Кусок большого стекла в старой деревянной раме, покрытый тончайшим слоем амальгамы местами облупившейся, словно открывавшей ходы в странные параллельные миры. Грузный и высокий под два метра ростом, уголовник- рецидивист не единожды «чалившийся» за кражи и грабежи, был сложен как-то странно – неуклюже и нелепо. Узковатые плечи, широкий таз, длинное тело, мускулистые, но нескладные руки с широкими ладонями и толстыми пальцами-обрубками, короткие ноги и маленькие ступни, делали его похожим на медведя, и это сходство усиливала большая голова поросшая густыми похожими на стриженый мех волосами, почти без шеи посаженная на грудь. Он ненавидел свою внешность до тошноты, исступленно и яростно, ненавидел и презирал каждый клочок своей плоти, и лишь это бракованное зеркало с изъяном, выпрямляло и выравнивало действительность, угадывая желания своего владельца.
Здесь отражение Каюмова было совсем иным: шрамы, оставшиеся после ножевых ранений, как память об многочисленных отсидках, сильно уродовавшие его лицо, загадочным образом становились тонкими едва заметными, плечи широкими, руки приобретали нормальные пропорции. Он вглядывался в свое отражение, и каким-то только ему присущим чутьем ощущал, что по ту сторону зеркала, откуда-то из потустороннего мира, кто-то, пристально смотрит на него, изучает его внешность и повадки, незаметно и аккуратно вползает в его душу, стараясь подчинить его себе, приказывать, повелевать. Почувствовав на себе взгляд ниоткуда, Каюмов уходил в сторону, вглубь комнаты, и там тяжело опустившись на старый доставшийся от деда диван, трясущимися от ярости руками начинал точить свой и без того острый нож, угрюмо поглядывая на «угодливое зеркало». В один из дней, существо из потустороннего мира рожденное его больным воображением окончательно вползло в душу, разделив сущность преступника пополам, — до и после.
…Череда серийных убийств началась в начале марта 2015 года, в Киеве, в лесополосе близ одной из автозаправочных станций. В это время Уткир Каюмов находился в Украине, занимаясь частным извозом.
… Всю ночь грохотала гроза, темное небо время от времени перечеркивали ветвистые голубоватые молнии, протяжно выл холодный ветер, перехлестывая сплошную водяную ливневую завесу. К утру погода немного успокоилась, но все же «хмурилась» свинцово-серыми облаками, и разбрасывала колкие, словно серебряные иголочки струи дождя. Машины энергично работая щетками стеклоочистителей, подъезжали к колонкам АЗС, по-быстрому заправлялись топливом, и вновь выезжали на мокрую, скользкую автотрассу. Светлана нехотя вышла из машины, поежившись от резких порывов налетевшего ветра, и раскрыв зонт, цокая каблучками, побежала к кассе оплачивать двадцать пять литров бензина. С улыбкой поглядев на бодро поднявшуюся стрелку уровня топлива, девушка завела двигатель, и плавно тронулась с места, выезжая из «кармана» заправки на основную дорогу. Дождь вновь усилился, и под аккомпанемент завывающего ветра, в считанные мгновения перешел в мощный ливень превративший обочину в глинистую кашу. Светлана, пожурив бесчинствующую непогоду, поддала на педаль газа, посмотрела в левое боковое зеркало, и вдруг прямо перед собой увидела высокую, мешковатую фигуру, неуклюже согнувшуюся под хлесткими струями.
Светлана едва успела нажать на тормоз, и резко остановив авто, в негодовании опустила стекло:
-Что за черт, вы чего там обалдели что ли?! Вот блин, а!
Человек, прятавший лицо в воротнике промокшего насквозь пальто, какими-то мелкими, смешными шажками подбежал к машине, и хрипло откашлявшись, поднял голову.
Девушка удивленно посмотрела на него, но встретившись с тяжелым взглядом, жестко вперившимся исподлобья, осеклась. Какое-то мерзкое ощущение корявыми когтистыми пальцами коснулось ее сердца, будто в нее вселился гадкий и злобный червь. Светлана невольно потянулась к кнопке подъемника стекла, а дальше все замелькало перед глазами, словно в кошмарном фильме. В мгновение незнакомец рванул на себя дверь, и вцепившись здоровенной пятерней в густую шевелюру девушки, буквально выхватил ее из салона автомобиля. Намотав волосы на кулак, он волоком потащил отчаянно сопротивлявшуюся девушку по расхлябанной обочине. Страшный человек, не оглядываясь на пустынную трассу, тащил кричавшую, измазанную в грязи Светлану, туда в темень продрогшей лесной чащи. Бросив свою жертву под влажными кронами деревьев, он опустился рядом на колени, и уставившись колкими зрачками, в которых плясал адский огонь, обдал ее смрадным дыханием.
-Кто вы…, за что…- прошептала она, слабея и теряя возможность говорить вдруг онемевшими губами.
Каюмов оскалился, и в ответ, схватив девушку холодной и мокрой пятерней за горло, рыча, словно зверь, и тяжело дыша, стал срывать с нее одежду…
Потом обезумевшую от дикого насилия жертву, он будет безжалостно по живому резать ножом, кромсать и полосовать остро наточенным лезвием, и ее изувеченное и обезображенное тело ужаснет видавших виды, оперативников, прибывших на место страшного убийства…
Преступник оказался не только безжалостным, жестоким и злобным, но и хитрым и изворотливым: на месте преступления, оперативно-следственная группа не нашла абсолютно никаких следов, принадлежащих предполагаемому убийце. Насильник, с явным отклонением в психике, с наклонностями садиста, достаточно аккуратно и скрупулезно «прибрал» за собой, и это обстоятельство красноречиво свидетельствовало о том, что он обладал хладнокровием в достаточной мере. Для того чтобы правильно замести следы, необходимо было время, которого в данной ситуации было немного, — уже было что-то около полудня, дождь прекратился, а машина жертвы с открытыми дверями брошенная на обочине дороги, стола привлекать внимание проезжающих мимо водителей. Как выяснилось позже Каюмов еще и ограбил девушку: сорвал с нее ювелирные изделия из золота – колечко, сережки, цепочку с кулоном, по ходу взял еще и мобильный телефон «Samsung».
Так что в наличии у сыщиков не было практически ничего, кроме конечно биологической жидкости преступника оставленной на теле жертвы. Но сравнивать структуру ДНК было конечно не с чем, и это обстоятельство сильно осложняло расследование, хотя киевские сыщики начали работу в нескольких направлениях.
Вскоре Уткир Каюмов наметил себе следующую жертву.
А.Асин
(Продолжение следует)
