Я б в философы пошел, пусть меня научат

Извечный спор – нужна ли физику лирика? Судя по трендам в современном образовании и прогнозам на востребованность тех или иных профессиональных навыков в будущем, важность гуманитарного образования становится все более очевидной. Об этом недвусмысленно говорит изречение крупнейшего бизнесмена Стива Джобса, вынесенное в эпиграф. И это не случайная фраза. Во время презентации своего iPad в 2010 году он также заявил: «В ДНК у Apple заложена идея о том, что одних только технологий недостаточно. Нужна технология, объединенная с общеобразовательными предметами, объединенная с гуманитарными науками, и она дает такие результаты, которые заставляют наши сердца петь».

Так зачем нужны общественно-гуманитарные науки (ОГН)? Если отвечать на этот вопрос в общем, то они нужны хотя бы потому что все мы люди и живем в обществе, а не на необитаемом острове. Поскольку нам дан разум и мы стремимся к лучшему будущему, мы всегда будем задаваться вопросами: Кто мы? Почему такие? Должны ли быть такими? Совершенно ли наше общество? Куда мы идем и какими путями? На эти вопросы не дадут ответы ни физика, ни химия. И, конечно же, отвечать на них лучше не дилетантски (как бог на душу положит), а на основе тех знаний, которое выработало человечество.

Кроме того, демократическое устройство общества – а мы к нему стремимся – предполагает, что его граждане, тем более с высшим образованием, сознательно и компетентно участвуют в его совершенствовании, а не по наитию. И общественно-гуманитарные науки, как показывают исследования, способствуют формированию важных сторон, навыков и компетенций как специалиста, так и личности в целом.

И есть еще одно обстоятельство, связанное с особенностями современной эпохи. Не далеко то время, когда все больше будут востребованы не столько узкие специалисты, сколько люди, способные принимать решения в быстротечно меняющемся мире. Я уже писал о навыках (soft skills), которые, согласно экспертным оценкам (Всемирный экономический форум в Давосе, Институт будущего и др.), будут востребованы в ближайшие годы. Это (1) навыки, касающиеся умения общаться с людьми и (2) навыки, связанные с творческими способностями мышления.

В своей книге «21 урок для XXI века» историк и футуролог Юваль Ной Харари пишет о том, что в условиях, когда мы тонем в информации, нужно учить отличать важное от неважного, а также составлять из разрозненных сведений общую картину мира. Важное место должно занять обучение «4К»: критического мышления, коммуникации, коллаборации и креативности. Нужно ослабить напор на преподавании чисто технических и усилить обучение общим навыкам – умению иметь дело с переменами, обучаться новому и сохранять психическое равновесие в незнакомых ситуациях. По мере того, как скорость перемен нарастает, мутирует не только экономика, но и сам смысл того, как быть человеком. Людям придется все чаще иметь дело с новым и необходимостью чуть ли не каждое десятилетие менять свою специализацию. Чтобы выжить (а тем более процветать) в мире, основной характеристикой которого является неопределенность, нужна психическая гибкость и огромный резерв эмоционального равновесия. И обучать этому куда сложнее, чем учить решать уравнения.

Недавно я писал о том, что для понимания состояния школьного образования нужно прояснить следующие вопросы: Кто преподает? Что преподает? Как преподает? Почему так преподает? Эти же вопросы должны прояснить и ситуацию с гуманитарными науками в наших вузах.

Среднестатистический портрет преподавателя в ОГН

Именно от преподавателя, в конечном счете, зависит качество выпускников. Если учесть, что будущее страны будет зависеть от уровня знаний и умений тех, кто сегодня учится или будет учиться в ближайшие годы, то вопрос о преподавательском корпусе вузов обретает государственную значимость.
Для того, чтобы понять кто у нас готовит кадры будущего, нам нужен квалификационный портрет среднестатистического преподавателя. Конечно, преподавательский корпус в стране неоднороден. И в Узбекистане существует элитная прослойка обществоведов высочайшей квалификации. За годы независимости появилась также прослойка молодых ученых, получивших образование или стажировавшихся за рубежом.

Однако в своей массе, особенно в областных университетах, уровень обществоведов крайне низок. Большинство из них не знает иностранных языков. А ведь это ключ к мировой литературе, к тому интеллектуальному достоянию, которое накопило человечество. Без знания иностранных языков или русского языка нельзя стать по настоящему профессиональным гуманитарием. Можно знать классическую механику, не читая Ньютона, можно знать геометрию, не читая Евклида. Но нельзя знать Платона или Гегеля, не читая их самих. Гуманитарную мысль, ее глубину, нюансы нельзя выразить формулой. Но даже классики мировой философии, не говоря о современных философах, не переведены на узбекский язык. Читать их тексты на английском или немецком языке – людей с таким знанием языка у нас единицы, если есть вообще. Остаются имеющиеся переводы на русском языке. Но и его многие преподаватели, обучавшиеся на узбекоязычных потоках, не знают, как не знают его и студенты на этих потоках. Но если и знают на обыденном уровне, этого не достаточно, чтобы понимать научную литературу. А по ряду дисциплин, без знания русского языка нельзя стать специалистом по определению. Так, если взять историю, то история Узбекистана последних 150 лет, хранящаяся в архивах, задокументирована на русском языке. Возрождение русского языка среди учащихся – самый простой и быстрый путь доступа к мировой литературе, тем более, что большинство наших библиотечных фондов на русском языке. О важности возрождения русского языка говорил на совещании, посвященном образованию, и премьер-министр.

Итак, что мы имеем? Большинство наших обществоведов не знают языков в той мере, чтобы освоить труды мыслителей прошлого, современную зарубежную литературу. Поэтому преподают они в основном по учебникам. Любой теме в учебнике, как правило, уделяется не больше 2-3 страниц. Можно ли их назвать философами? Максимум это люди, окончившие ликбез по философии. Их знания образуют минимальный набор догматически интерпретируемых фраз из трудов философов, выученные несколько страниц из учебника или трудов своих коллег, какие-то положения из популярных статей и идеологические постулаты. И эта эклектическая, никому не нужная, и даже, крайне вредная, смесь преподается в виде философии – мира мудрых мыслей, достойного всяческого уважения.

Этот набор ликбеза, которым обладают некоторые доктора и кандидаты наук (как они получили эти степени – этот вопрос к ВАКу), легко вычислить. Я на протяжении ряда лет состоял в комиссиях по приему кандидатских минимумов по философии (а потом – новейшей истории). На ответы аспирантов по основным вопросам билета члены комиссии редко задают вопросы, поскольку знают, что все ответы списаны. А вот в качестве дополнительных – задают практически одни и те же вопросы, те, на которые, как они считают, «знают» ответы, и эти ответы должны носить категоричную (догматичную) форму в виде «единственно правильной» формулы:

– Материя первична, а сознание что? Вторично. Фихте кто у нас? Идеалист? А какой идеалист? Субъективный! А Гегель кто у нас? Тоже идеалист? А какой? Объективный? Молодец, хорошо ответил.

А чего стоят такие вопросы, как протяженность туркменско-узбекской границы (вопрос хирургу) или количество музыкальных школ в Узбекистане (вопрос генетику)? Многие вопросы являются вообще образцом средневековой схоластики. Одному физику-ядерщику председатель комиссии, как всегда уважаемый «ученый», задает вопрос: «Кто является автором идеи национальной независимости?». Аспирант ответил: «Наш президент И. Каримов!», на что председатель заметил: «Неправильно. Идею национальной независимости создал узбекский народ, веками боровшийся за независимость. А историческая роль президента в том, что он сумел понять и сформулировать ее, выразив чаяния народа. Нужно знать такие вещи!». Бедная ядерная физика (а с ней вкупе хирургия и генетика)! И я не удивляюсь, почему у многих наших представителей естественных наук устойчивое неприятие ОГН, в отличие от зарубежных ученых (кроме, разве, КНДР, Туркменистана, Таджикистана и еще парочки стран), которым не приходится отвечать на подобные вопросы, чтобы получить степень по физике или медицине.

Можно ли провести необходимые реформы с нынешним корпусом преподавателей (еще раз повторюсь, речь идет о среднестатистическом портрете наших обществоведов)? В том качестве, в каком он существует и в той комбинации его распределения по вузам – нет. Как изменить его уровень? Это должна быть система мер, связанная с разработкой нового квалификационного стандарта преподавателя, введением конкурсного приема на работу, приглашением зарубежных специалистов, реорганизацией ИПК, переводом зарубежной литературы на узбекский язык, требованием публикации статей за рубежом, введения стимулирующей системы оплаты труда и т. д. и т. п.

Что преподают?

Ответ, казалось, простой: общественно-гуманитарные науки. Это так называемый первый блок, куда входят такие обязательные дисциплины как философия, история Узбекистана, религиоведение, идеология национальной независимости (ИНН), гражданское общество, педагогика и психология и др. Раньше были еще этика и эстетика, социология и политология. Лет 10 тому назад у нас посчитали, что политология не наука, и ее отправили на свалку истории, а пару лет назад решили, что и социологию можно убрать из первого блока. А в скроенной в результате «оптимизации» программе по философии в одном предмете объединили философию, логику, этику и эстетику, то есть «скачем галопом по Европе».

Сокращение часов ОГН и изъятие некоторых из них из программы вуза порождают вопрос: все ли они необходимы в высшей школе?

Уверен, нужно исключить из обязательной программы в вузе дисциплины, которые уже проходились в школе. Зачем в вузе нужно религиоведение, если с нового учебного года в школе еженедельно в 9-м, 10-м и 11-м классах будет преподаваться предмет «История мировых религий»? Зачем нужно «Гражданское общество» – в школе преподается целый цикл предметов, связанных с этой областью: «Путешествие в мир Конституции» (5-7 классы), «Основы государства и права» (8-9 классы), «Человек и общество» (лицеи и колледжи, сейчас, наверное в старших классах)? Зачем нужна идеология национальной независимости, если в средней школе на протяжении пяти лет (с 7 по 11 класс!) преподается предмет «Идеология национальной независимости и основы духовности», а в 5-6 классах – родственный предмет «Чувство Родины»? Сейчас ИНН сняли с нового учебного плана, но те, кто еще учится по старому плану еще будут проходить этот предмет на старших курсах. Вероятно, по логике Минвуза, одним студентам этот курс еще нужен, а другим уже не обязателен. Вопрос о том, нужно ли преподавать предметы типа ИНН и в каком формате тоже требует своего обсуждения.

А вообще, во многих странах основы общественных наук преподаются в школе, на ступени старших классах (high school).

Нужно отходить от чтения одинаковых, чисто теоретических обязательных предметов по ОГН в вузах. В вузах нужны курсы, сфокусированные на актуальных, проблемных вопросах данных наук. Например, в школе, начиная с 5 класса, на протяжении 7 лет (!) преподается «История Узбекистана». Зачем снова, начиная с древнейшей эпохи, повторять этот предмет в вузе, который ничем не отличается от того, что проходился в школе? Не полезнее ли в вузе ввести более проблемный предмет – по актуальным проблемам исторической науки или истории Узбекистана?

В разных вузах преподавание ОГН должно быть разным, заточенным на профиль вуза. Так, на естественных факультетах курс по философии нужно преобразовать в курс по философским проблемам естествознания, в технических вузах упор может быть сделан на философии техники, а политологам будет интереснее послушать философию политики. Или, возьмем этику. В медицинских вузах речь должна идти, прежде всего, о медицинской этике, в педагогических вузах – о педагогической этике и т. д. Речь идет о том, что на занятиях по ОГН должны даваться не общетеоретические знания, а функциональная грамотность, когда вопросы теории затачиваются на решение прикладных задач.

Нужно отказаться от преподавания чисто теоретических курсов по ОГД. Изучение теорий и категорий этики должно быть заменено погружением студента в осмысление самих моральных жизненных ситуаций, а изучение теорий и категорий эстетики – встречей с самим искусством. Это дополнительный ресурс развития чувственно-эмоциональной стороны познания, позволяющей обогатить когнитивный потенциал студента.

В отличие от школ, в вузах особое внимание нужно уделить междисциплинарным курсам. Например, в мировой практике в исторических исследованиях используются методы и понятийный аппарат психологии, семиотики, герменевтики, имитационного моделирования, математики, синергетики и др. наук. К сожалению, все это не имеет отношение к нам.

Вместо чтения отдельных специализированных наук (философия, логика, этика и т. д.), предложить интегрированные междисциплинарные курсы с четкой задачей на формирование определенных знаний, навыков и компетенций студента. Такими направлениями могут быть: (а) общая интеллектуальная история человечества, (б) навыки логического и методологического мышления; (в) понимание разнообразия культур и систем ценностей, (г) знание основных трендов развития общества в его различных аспектах. Например, последнее направление (г) может быть представлено междисциплинарным курсом, который включит в себя историю, социальную философию, социологию, политологию, социальную антропологию, религиоведение и т. д. Эти же дисциплины могут стать строительными блоками и для других курсов, но в иной тематической композиции.

В каждом вузе должен быть свой набор предлагаемых ОГН и свой учебный план их преподавания. В идеале нужно отказаться от понятия «первый блок» – обязательных дисциплин для всех студентов страны. Но самое главное, нужно понять, в чем задачи и функции ОГН в вузе. Это навыки адаптивного, гибкого, творческого и критического мышления, а не раз и навсегда выученные знания. Но для этого ОГН надо преподавать соответствующим образом.

Как преподавать общественно-гуманитарные дисциплины?

Традиционные лекции и семинары до сих пор являются доминирующими в наших вузах. В мире же постепенно отказываются от них и переходят к спецкурсам и спецсеминарам как основной форме обучения. Это придает нацеленность, глубину, проблемность и интерактивность предметам.
Сами ОГН у нас не отличаются от других дисциплин: студент должен выучить некоторую совокупность положений, которые нужно выдать на экзамене: «Материя – объективная реальность», «Движение абсолютно, покой относителен», «Беркли – субъективный идеалист» и т. д. В таком виде философия действительно мало пригодна. Что должны дать занятия философией: знание набора неких философских «истин» или формирование навыков философского, методологического мышления? В этой постановке вопроса принципиальное отличие между тем, как преподается философия сегодня, от того, как ее нужно преподавать. А если прибавить, что не редко, лекции по ОГН в прямом смысле читаются по заготовленным текстам, то «такой хоккей нам не нужен».

Освоение философии, морали, искусств, литературы чрезвычайно важны для формирования soft skills. Но в их преподавании есть одна принципиальная особенность. Если говорить о преподавании естественных и технических наук, то их суть выражена в законах. И эти законы (формулы) действительно нужно выучивать (и, конечно, понимать и уметь применять). Здесь личные размышления педагога не имеют особого значения. Иначе говоря, закон тяготения он и в Африке закон тяготения.

Совершенно иная ситуация при преподавании ОГН. В них личность педагога, его размышления, вопрошание и ответы, аргументы, стилистика речи, эмоции, имеют принципиальное значение! Полностью меняется предназначение преподавателя. Он не столько дает совокупность знаний (это можно найти в учебниках, Интернете), сколько способствует формированию определенного типа мышления (критического, поливалентного, многоуровневого, системного, мульти-ценностного). Он не столько учитель и информатор, сколько навигатор. И здесь студенты должны не столько заучивать мантры, сколько дискутировать по поводу реальных коллизий, причем в ситуации, когда готового, «единственно правильного» ответа нет.

Прав ли был Раскольников, убив старуху-ростовщицу, является ли современное искусство шагом вперед по сравнению с классическим, какой должна быть идеальная демократия, имеет ли право на существование понятие исторической справедливости, как соотнести гуманизм и «рациональную эффективность», нужно ли цивилизовывать аборигенов джунглей, каким должно быть будущее? Таких вопросов может быть тысячи. И в зависимости от того, как преподаватель подаст их, какую планку их осмысления задаст, будет зависеть многое и в том, как студенты будут мыслить, воспринимать мир и выстраивать модели своего поведении. Задача преподавателя не в том, чтобы дать «единственно правильный ответ», а показать сложность вопросов социального бытия, предлагавшиеся способы их решения, подводные камни при их решении, достижения и просчеты. И если в прежнем варианте ОГД можно было сдать по шпаргалкам с «правильными» ответами, то здесь это сделать невозможно. Чтобы сдать экзамен, нужно продемонстрировать аналитическое мышление, для чего, собственно и нужны ОГН.

Нужно отходить от традиционного преподавания, где преподаватель как пророк вещает истины (= читай: догматы) с амвона. Принципиальное значение должно иметь интерактивное обучение. Но разрывая дистанцию между кафедрой (сценой) и аудиторией, между ответами на традиционном семинаре и диалогом, преподаватель должен быть готов к тому, что он может потерять ауру всезнающего пророка. Единственный выход, чтобы сохранить лицо – повышение своей квалификации.

Выше уже говорилось о необходимости в гуманитарных науках чтения текстов выдающихся мыслителей. Они задают планку анализа, погружают студента в лабораторию их мышления, знакомят его с высшими образцами человеческой мысли. Поэтому работа с первоисточниками и их обсуждение на спецсеминарах должна стать важной составной частью обучения.

И, конечно же, другим важнейшим компонентом интерактивного обучения является постоянное личное общение между руководителем и студентом. Не случайно в постановлении президента о дополнительных мерах по повышению качества образования в вузах от 5 июля 2018 г. говорится о внедрении системы «наставник – студент». Речь идет о постоянном личном общении между руководителем и студентом – одним из важнейшим компонентов интерактивного обучения. Я помню, как в МГУ, где я учился, после 2-го курса, когда начиналась специализация, к нам в общежитие приходили преподаватели, и каждый из них рассказывал о том, чем он занимается, и какой курс планирует читать. И мы, студенты, выбирали будущего руководителя: задавали вопросы, выясняли его отношение к тем или иным теориям и т. д. Так я выбрал себе наставника (постоянно общался с ним в университете, приходил к нему домой), который оказал огромное влияние на всю мою последующую научную жизнь.

Уже в те годы закладывалось то, что сегодня называют индивидуальной траекторией обучения.

Вопрос преподавания ОГН представляется чрезвычайно важным. И это четко осознают не только гуманитарии, но и представители бизнеса. И в этом свете вполне естественными выглядит мнение Тома Перролта, руководителя службы по кадрам известной компании Rally Health на страницах Harvard Business Review: «Компании сегодня должны начать готовиться к завтрашним дням, привлекая больше сотрудников с гуманитарными навыками. Вместо того, чтобы оспаривать философию или историю, которые потратили годы, борясь со сложными теоретическими проблемами, а затем, объясняя их точными деталями, компании должны понимать, что навыки, которыми обладают эти студенты, помогут им стать лидерами и руководителями завтрашнего дня.»

В. ХАН