(Послесловие к кончине Абдуллы Арипова)
Есть личности, в которые мать-природа заложила такой огромный заряд энергии и творческого таланта, такой бунтарский дух индивидуального своеобразия, что диву даёшься – как всё это может вместиться в одном человеке, к тому же далеко не богатырского телосложения? К таковым, безусловно относился поэт Абдулла Арипов, который недавно покинул наш бренный мир. В связи с его нежданной кончиной, а также недавним 75-летним юбилеем, в широких кругах общественности, прежде всего молодёжной, вновь стал дебатироваться вопрос о месте и значении творчества А. Арипова в узбекской литературе конца прошлого и начала нынешнего столетия. Не беря в расчёт весьма громкие титулы и награды, которыми был в избытке удостоен этот выдающийся литератор и гражданин, хочется подчеркнуть, что всё самое лучшее, что было в этом недюжинном человеке, связано прежде всего с поэзией – главным, дарованном ему самим Б-гом, делом жизни. И уже поэтому Абдулла Арипов – счастливый человек, так как он сумел реализовать этот бесценный дар. Несмотря ни на что! А препятствий было немало.
Я его знал очень давно, когда он 17-летним парнишкой, почти мальчишкой. Худеньким. Возвышенно настроенным, приехал из далёкой Кашкадарьи, чтобы поступить на филологический факультет Ташкентского Университета. Там он сразу заявил о себе как необычайно одарённый, непохожий ни на кого другого поэт. И почти сразу же он столкнулся с противодействием официальных сил, более того. Почти с открытой неприязнью, основанной на зависти многих своих старших коллег по писательскому цеху. Такое случается в духовной сфере — в науке, искусстве, литературе нередко. Многие. Наверное, и не подозревают, как почти «в штыки» было поначалу воспринято великое явление Чингиза Айтматова аксакалами киргизской литературы, которые в открытую обвиняли его в отсутствии патриотизма, в измене национальным и творческим традициям, в неоправданных экспериментах. А в случае с молодым Ариповым «открытости» не было, наши мэтры (назвать которых ещё не пришло время), как минимум, его замалчивали, игнорировали, а то и провоцировали, лукавыми методами старались подорвать его здоровье, его психологическое состояние, его нарастающий авторитет среди читателей, особенно молодых.
Я горжусь тем, что в те трудные годы был в числе немногих, кто старался помочь этому внешне тщедушному, но такому могучему по масштабам и смелости творческого самовыражения поэту. Наверное, небезрезультатно, потому что Абдулла впоследствии посвятил мне своё стихотворение-кредо «Дустларимга айтганим», которое я перевёл под названием «Добро друзей» (оно опубликовано, в частности, на нашем сайте 6 ноября в траурном материале «Ушёл из жизни Абдулла Арипов)», а затем, рискуя вызвать чьё-то недовольство, юбилейную статью о моей скромной персоне в газете «Узбекистон овози».
Довольно долго не вписывался Арипов в общий строй литераторов, дружно и подобострастно прославлявших тогдашнюю систему и не замечавших её изъяны. Им было тепло и уютно в роли художественной обслуги тогдашнего по сути тоталитарного режима. Но не Абдулле Арипову. Он воспевал не власть предержащих, а простого человека с его богатым внутренним миром, заботами и чаяниями. Калейдоскопический мир человека, сложность и противоречия бытия были в центре его профессионального внимания. И не случайно, пытаясь философски осмыслить саму сущность жизни, он дерзко взялся за неимоверный труд перевод на узбекский язык «Человеческой комедии» Данте Алигьери.
Истинный поэт наиболее проявляется в минуты, когда он полностью отдаётся самой стихии поэзии. Как-то в далёкие 70-е годы ХХ-го века прославленный Расул Гамзатов принимал участие в большом творческом вечере в Ташкенте. Ему было скучновато, во всяком случае он постоянно что-то говорил мне, шутил, давал едкие, но точные характеристики выступающим литераторам. Но когда стал читать свои стихи Абдулла Арипов, Расул-ага вдруг затих, а потом задумчиво произнёс: «Я не знаю, о чём говорит этот юноша, я не читал переводов его стихов, но то. Что это подлинный поэт – видно сразу. Берегите его – он станет гордостью узбекского народа». Так, внимательно всматриваясь в преображённое, вдохновенное Абдуллы, его горящие глаза, его яркую, темпераментную, иногда ироничную манеру выступать перед благодарными слушателями, мудрый аварец «нутром» почувствовал в нём настоящность, искренность и масштабность.
Слова Гамзатовы сбылись. Общепризнанный поэт, Абдулла Арипов, наряду с Эркином Вахидовым, стал духовным выразителем идеалов нашего молодого суверенного государства. Но при этом многие почитатели его вдохновенного таланта стали беспокоиться – не портят ли его многочисленные регалии, поощрения, должностные посты, не превращают ли в чиновника, постепенно утрачивающего животворное чувство дерзновенности и честного стремления к истине, к справедливости? Не стали ли усыплять «медные трубы» человека, который стойко выдержал проверку «огнём и водой»? Были основания для сомнений, но в то же время лучшие представители общественности, к примеру, Саша Файнберг, продолжали верить в Абдуллу Арипова и дружить с ним. Для меня это значимый фактор.
Поэтому я хочу закончить это краткое эссе словами благодарности за то. что он – эта дитя Навруза – был на этом свете, за то, что он так много сделал для нашего народа, для узбекской литературы. Мы вправе считать А. Арипова её доблестным «рыцарем»!
А. Ходжаев.
